Скажи миру – «нет!» (отрывок) - страница 9

Меня разбудил дождь. Он полил сверху, легко пробивая крону дерева, на котором мы устроились в широкой развилке, — нам опять повезло… если бы не ливень, а это был настоящий ливень. Танюшка проснулась на несколько секунд позже меня и сперва что-то сердито пробормотала, а потом жалобно вздохнула:

— Дождь… Вниз спускаться?

— Нельзя, Тань. — Я перебрался осторожно к ней, проклиная свою высотобоязнь, и натянул на нее свою куртку. Не защита, конечно, но Танюшка благодарно прижалась ко мне, и мы приготовились мокнуть до утра. Я всмотрелся в часы и сумел различить, что только половина второго. И я, и Таня были здоровыми, закаленными ребятами и уж летом-то под дождем простыть не боялись. Но ясно стало, что уснуть не удастся.

— Олег, — тихо сказала Танюшка, — как ты думаешь, дома нас ищут?

— Ищут, конечно… — неохотно ответил я. — И ребята тоже ищут.

— Они и подумать не могут, что с нами… А помнишь, — я вдруг понял, что она улыбается, — как мы домового ловили, который на чердаке громыхал?

— А это оказалась сова, — подхватил я, — конечно, помню! И как Вадим физиономией в свежую шкуру влетел, а мы решили…

— …что домовой ему лицо разодрал! — добавила Танька. — И полезли наверх с ножами, а Санек говорит про шкуру: «Тут у люка кто-то стоит!»

— Еле отговорили его стрелять, — задумчиво заключил я.

Мы еще немного повспоминали своих друзей. Потом Танюшка вздохнула:

— Я вот думаю про скелет. Странно все-таки. Средневековый мальчишка — а в часах. И вообще — дичь какая-то. Стрелой его убили… Надо бы нам поосторожнее быть, Олег. Присмотреться, когда придем на место. Что бы там ни было.

— Логично, — согласился я. — Танюшка, ты попробуй уснуть, а то завтра мы же идти не сможем. Давай поближе, — и я фактически перетащил на нее куртку, оставшись в футболке. В первые несколько секунд дождь показался страшно холодным, но потом я привык, даже перестал дрожать. Танюшка вроде бы согрелась — по крайней мере совсем затихла. Я думал даже, что уснула, но она вздохнула и призналась:

— Настроение отвратительное. Не хочется пищать, а все равно…

— Ну попищи, — согласился я. — Я потерплю.

— Ладно, не буду, — тут же поправилась она. — А сколько времени?

У нее часов не было. И я ответил спокойно:

— Скоро утро.

Та еще была ночка. Утро наступило отнюдь не «скоро» — оно еле-еле приползло, почти не различимое в тучах, укутавших горизонт и небо над головами. Дождь почти прекратился, но все равно сеялся почти по-осеннему из облаков, лениво переползавших по небу, — там был ветер. Хорошо еще, не похолодало — скорей даже наоборот, воцарилась влажная духота.

Если ночью вы промокли и не выспались, то утром голод покажется вам втрое сильнее, чем должен быть. Поставленные мной с вечера два силка оказались пусты, но это меня даже не особо расстроило.

Пока лазили по кустам — вымокли еще больше. У Танюшки круги залегли под глазами, а само выражение глаз было усталым и отстраненным, как у человека, испытывающего боль. Она молча вернула мне куртку, и мы двинулись вдоль реки — через мокрый папоротник, под соскальзывающими с деревьев струйками.

Я вспомнил, как читал про экспедицию Роберта Скотта. Как они упорно стремились к полюсу, преодолевали трудности, страдали… И как меня поразила мысль, что стремились-то они, в общем-то, к пустому месту. Там, на этом полюсе, были те же снег, холод и ветер. И все.

А они шли, как будто их ждал там роскошный отель. И сейчас я подумал — а не похожи ли мы на тех англичан? Может быть, и мы идем в никуда? Кто-то невесть когда написал по-английски очень приблизительные координаты… Координаты невесть чего.

Танька пробиралась впереди. (Если кто не знает — и дикие звери, и люди предпочитают нападать с боков или сзади. Так что самое опасное место при переходе — не впереди, как думают многие.) Мы молчали и временами сдержанно зевали и вздрагивали. Я думал еще и о том, что на дневку надо разводить костер, а как — неизвестно. Мокрые дрова… Хорошо еще — есть зажигалка. Но и ей мокрое не очень-то разожжешь без растопки…