Скажи миру – «нет!» - страница 87
– Давай никому не говорить, – предложила Танюшка, и я, оглянувшись, увидел, как через перевал спускаются полдюжины наших. Сергей шагал впереди, махая нам рукой; потом, обернувшись, что-то сказал остальным, они ускорили шаг.
– Давай. – Я взглянул на Танюшку. – Ты думаешь?..
– Ничего я не думаю, – отрезала она.
– Сегодня мы понимаем друг друга с полуслова, – заметил я. И выпалил: – Тань, а можно я тебя поцелую?
На секунду ее лицо застыло. Потом она улыбнулась и, внезапно щелкнув меня в нос, объявила:
– Нет, – и добавила непонятно: – Думай, Олег, прежде чем спрашивать.
«Пещеру с ручьем» отыскал Вадим, а осматривать ее мы отправились втроем – Сергей, Вадим и я…
– Да, хорошая пещера. – Вадим зачем-то нагнулся, вглядываясь в провал. – По-моему, большая. Я внутрь-то не заходил.
– Не воняет. – Сергей потянул воздух раздувшимися ноздрями. – Никого нет. Зверя, я имею в виду… Вон и ручеек, и тропинка узкая…
– Поглядим внутри? – предложил Вадим, отламывая ветку сухого кустарника, нависшего над тропкой. – Во-от… черт, а это что?
– Что? – почему-то насторожился я. Вадим комкал в пальцах что-то, похожее на кусок валенка. Сломанную палку он выпустил, она упала на землю, а Вадим поднял резко покрасневшее лицо.
– Это шерсть. – Он протягивал комок мне и Сергею.
Это в самом деле были спутанные черные волосы – очень длинные и толстые, похожие на шпагат.
– Пещерный медведь, – сказал Сергей раньше, чем я вспомнил название зверя. Вадим отбросил комок, словно обжегся.
– Вот тебе и необитаемая пещера, – выдохнул он. – Наверное, эта тварь недавно тут живет, вот и не провоняло…
– Уходим, быстро, – скомандовал я, кладя руку на эфес палаша. Мне вспомнились описания этого зверя в книжках, и по спине побежали колючие мурашки. Но Сергей, первым двинувшийся к тропинке, уже пятился нам навстречу.
– Поздно, – выдохнул он, вытягивая свой палаш из ножен.
Огромная черная туша появилась у начала подъема. Зверь был гигантом. Он не бежал, а шел, чуть косолапя, шкура со сбившимся внизу в сосульки волосом гладко ходила на мощных мускулах. Голова медведя по отношению к туловищу была меньше, чем у бурого сородича, но все равно – разинув пасть, он легко мог раздавить череп любому из нас, как щипцами давят грецкий орех.
Скорее всего, медведь еще нас не видел – у этих зверей вообще не очень хорошее зрение. Но чуял он нас точно – лобастая башка была опущена к тропинке, и я с леденящим ужасом услышал ровный, мощный звук дыхания, смешанный с хрипловатым пофыркиваньем.
– Вверх, – сипло сказал Вадим. Я оглянулся на отвесный откос:
– Не влезем, он нас снимет, как яблоки с ветки… Лучше внутрь, в пещеру…
– Спятил. – Сергей встал рядом с нами. – В темноте он нас подавит, как мышей, – он повернул бледное лицо со ставшими огромными серыми решительными глазами: – Надо драться.
Медведь поднял голову. Глаз почти не было видно за прядями шерсти, но я ощутил, как хищный, странно-холодный взгляд уперся в меня, будто тупой нож.
Зверь задрал голову выше и, обнажив длинные желтые клыки, хрипло заревел. Мне показалось, что нас толкнуло звуковой волной.
Вадим, не отрывая взгляда от медведя, доставал из ножен бастард. Во мне что-то оборвалось – и я вытащил палаш.
Медведь неспешно встал в рост, на задние лапы, покачиваясь и растопырив передние. «Ух… хух… ух… хух… ух… хух…» – слышалось мощно-размеренное пыхтение. Со все еще оскаленных клыков прозрачными струйками цедилась слюна. Короче, следовало бежать куда угодно, лишь бы подальше…
– Стреляй, – сказал мне Сергей.
– Дурак, – ответил я чужим голосом, – наган ему и шкуру-то…
Медведь стремительно бросился вперед – выставив лапы и как бы падая, чтобы подмять нас. Его хватило бы на всех троих… Сергей отскочил назад, мы с Вадимом – вправо-влево. Я увидел черный бок и, прижатый к откосу, размахнулся и рубанул. Где-то вроде бы очень далеко снова заревел медведь, палаш вырвало из моей руки, подвывихивая кисть. Я перекатился по широченной спине и упал наземь – удачно, на левую руку, правой выхватывая дагу. Справа от меня был открытый проход на тропинку, но я отметил это как-то мельком, потому что коротко вскрикнул Вадим, и я увидел возле головы медведя молниеносный высверк стали. Заорав что-то неясное самому, я обеими руками занес над головой дагу и вогнал лезвие в толстый бок до упора. Меня мотнуло, как бумажную фитюльку, но я не выпустил дагу и, перелетев через медведя, грохнулся у входа в пещеру уже не так удачно, дух захватило, и я беспомощно смотрел на оскаленную пасть, нависшую надо мной. Но рядом оказался Вадим. Он был в крови и, рыча не хуже медведя, начал рубить морду зверя тесаком. Медведь махнул лапой – Вадим отлетел, как пушинка, лапа снова взметнулась, и я вогнал под нее, в складку кожи, дагу, заорав:
