Сказаніе объ Эле́нди и его сыновьяхъ - страница 10
Сыновья говорятъ матери: «Ну ка, погляди ка! А что?» — «Еще нѣтъ!» Спустя немного опять. «Посмотри ка снова! Что же онъ такъ медлитъ?» Наконецъ говоритъ — «Вотъ, онъ идетъ, палку держитъ поперекъ согнутой спины!» — «О, о! должно быть ноша тяжела!» Вошелъ. Женщины схватились за сумку, говорятъ: «А что?» Ищутъ вездѣ, поворачиваютъ, ничего нѣтъ. Онъ стоитъ въ переднемъ шатрѣ, обернулся къ нимъ задомъ. «Гдѣ же?» «Да вотъ тутъ есть!» Сынъ поглядѣлъ изъ полога, высунувъ голову подъ полою входа[63]. Взяли сумку, трясутъ: ничего нѣтъ. — «Гдѣ же!» — «Да вотъ здѣсь!» — «Но гдѣ же наконецъ!» Вторая сноха бросила взглядъ на подгузье. — «О-о-о!» Сняла штаны со старика. Онъ весь перепачканъ жиромъ. — «Вотъ какъ! Вотъ какъ!» кричатъ сыновья. Тотчасъ же стали одѣваться. Старикъ говоритъ: — «сами мы теперь такъ пріучили Айвана! Или скажете, что я его пріучилъ! Но я когда то наказалъ такого. Теперь другой Айванъ насмѣхается только надъ вами!»…
Вышли сыновья, схватили копья, побѣжали отъ самой двери. На бѣгу подхватили арканы, перекинули свиткомъ черезъ плечо. Айванъ съ женою еще сидятъ на берегу. Миновавъ его, побѣжали по берегу, гдѣ суетятся работающіе; прыгнувъ съ берега, перебрели черезъ воду къ киту. — «Прочь, прочь! Уйдите отсюда!» Машутъ копьями во всѣ стороны, толкаютъ то тупымъ, то острымъ концомъ…
— «Перестаньте, перестаньте! Сперва убейте: заставьте уйти[64] потомъ отнимите кита!» кричитъ Айванъ съ берега — «Не буйствуйте съ людишками! Идите, идите сюда!» Они какъ будто глухи. — «Хорошо! — говоритъ, принесите нужное для борьбы!» Работники принесли изъ шатра моржовую шкуру и двѣ моржовыя голени. Разбилъ на острые осколки, въ разостланную шкуру набилъ осколки кости остріемъ вверхъ, воткнулъ полукругомъ; только мѣсто, гдѣ встать, свободно. Натеръ шкуру китовымъ жиромъ. Покончивъ всѣ приготовленія, всталъ на мѣсто… Братья, отталкивая копьями, остались одни у кита; иные попадали въ воду; бывшіе на челнокахъ чуть не утонули и поспѣшили вернуться на берегъ. Стоятъ на китѣ, рѣжутъ китовину. Отрѣзываютъ куски величиной съ моржа, перебрасываютъ прямо на берегъ. — «Идите, идите сюда!» Старшій братъ говоритъ: «Пойду-ка я!» — «Или я!» отвѣчаетъ младшій братъ. Старшій говоритъ: — «Нѣтъ ужъ, я!» Младшій возражаетъ. — «Нѣтъ ужъ, лучше я! Прошу тебя, послушайся! Пусть лучше я! Пусть ты будешь на этотъ разъ вмѣсто старика!»… — «Хорошо! — говоритъ старшій, — но можетъ и не удаться!..» — «Посмотримъ! — говорилъ младшій, — кто знаетъ?» — «Я говорю, быть можетъ, не будешь въ силахъ. Пусть, я посмотрю, ибо ты, какъ ребенокъ!..» А между тѣмъ, они словно близнецы, ибо родились въ одно и то же время. Разница нѣсколько дней. — «Все равно, настаиваетъ младшій, — пусть попробую! Ибо стыжусь отцовского погруженія подъ жиръ… Пусть я! Если ты схватишься съ нимъ, буду бояться вернуться домой…» «А что если скажетъ отецъ: „А этотъ какъ?..“ Пусть лучше я!..» — «Хорошо, хорошо! Я не спорю. Пусть ужъ ты!» Айванъ стоитъ на скользкой шкурѣ, словно вбитый въ землю. — «Эй, вы, пустословные![65]. Торопитесь! Покажите, какіе вы!» Прыгнулъ младшій братъ съ кита далеко на сухой берегъ, какъ будто полетѣлъ на крыльяхъ, попалъ ногами прямо на моржовую шкуру. Какъ будто прильнули къ ней (ноги). Айванъ говоритъ — «Кто? Ты? (начнешь…)» — «Нѣтъ, ты!» — «Пусть ты, если ты отниматель!» — «Ладно, согласенъ!» Всталъ Айванъ недвижно. Схватилъ ча́wчу[66] Айвана. Какъ ни напрягается, какъ ни усиливается, не можетъ, — недвиженъ, какъ пень. Неторопясь, ощупываетъ руками, откуда бы схватить, медленно примѣривается. Наконецъ наставилъ ладонь, какъ топоръ, ударилъ по шеѣ. Голова отскочила, какъ волчокъ, тѣло же стоитъ недвижно. Товарищи Айвана стоятъ вокругъ и смотрятъ. Все же убилъ, упало. Жена Айвана, — увидѣвъ, какъ покатилась голова, убѣжала, не глядя куда. Прыгнулъ обратно къ товарищу на китѣ. Окончивъ, понесли. Ну и ноша же. Принесли, бросили у входа на землю. Шатеръ затрясся отъ вѣтра. — «Кака! — говорилъ отецъ. — Принесли таки!» (ибо понялъ, что убили). Старшій братъ говоритъ — «Да, рукой ребенка…» Отецъ говоритъ: —«Э, э! Зачѣмъ же убили? Вы не привели вѣдь живьемъ! Очевидно, вы еще плохи!..» Старшій говоритъ — «Я вѣдь говорилъ: — пусть лучше я самъ!» Младшій говоритъ: — «Да, но я еще ребячески — неразуменъ!..»
