Сказание о Юэ Фэе. Том 1 - страница 52
К счастью, Цзун Цзэ верно служил императорам, при дворе его любили за честность, и поэтому государь не стал его наказывать, а только лишил должности.
Когда Цзун Цзэ возвратился в ямынь, привратник опустился перед ним на колени и доложил:
— Приезжал Юэ Фэй, плакал, кланялся и говорил, что во веки веков не забудет ваших милостей.
Цзун Цзэ тяжело вздохнул и приказал:
— Принесите мой сундук. Поедем за ним вдогонку!
— Он уже далеко!
— Откуда вы знаете? — строго сказал Цзун Цзэ. — Сяо Хэ отправился за Хань Синем[49] почти через месяц после того, как тот сбежал, и все-таки догнал! А ведь благодаря Хань Синю династия Хань прославилась на четыреста лет! Юэ Фэй по своим способностям не ниже Хань Синя, его надо обязательно вернуть.
Принесли сундук, Цзун Цзэ приказал навьючить его на коня и поскакал вслед за Юэ Фэем.
Между тем, когда Юэ Фэй отъехал от ворот ямыня, Ню Гао сказал ему:
— Зачем мы мчимся во весь дух?
— Ничего ты не понимаешь, брат! — возразил Юэ Фэй, — Разве продажные сановники согласятся простить нас? Скажи спасибо господину Цзуну за то, что нас так легко отпустили!
— Ты прав, старший брат! — согласились остальные. — Надо поскорее уезжать отсюда!
Начинало смеркаться. Солнце — золотой ворон — скрылось за горами, на востоке показался нефритовый заяц — луна.
Братья проехали уже больше двадцати ли, как вдруг позади раздались крики.
— Вот видите? — обратился Юэ Фэй к братьям. — За нами гонятся телохранители лянского вана!
— Остановимся! — предложил Ван Гуй. — Перебьем их, и делу конец!
— Братья, чего вы боитесь! — вскричал Ню Гао. — Давайте захватим Кайфын! Старший брат объявит себя императором, мы станем его полководцами. Зачем нам тогда какое-то звание «первого из сильнейших»?
— Ну-ка замолчи! — прикрикнул на него Юэ Фэй. — Ты что, с ума сошел?
Ню Гао умолк, но сквозь стиснутые зубы все же процедил:
— Ладно, поступайте, как знаете, я и пальцем не пошевелю! Сам подставлю шею — пусть рубят!
— Зачем ты кипятишься, брат Ню? — упрекнул его Тан Хуай. — Остановимся и узнаем, зачем они явились: на переговоры — будем разговаривать, драться — будем драться. Неужто испугаемся?
Вскоре братья увидели мчавшегося к ним во весь опор всадника, который махал рукой и кричал:
— Господин Юэ, подождите! Наместник Цзун хочет вас видеть!
— Оказывается, это наш благодетель! — воскликнул Юэ Фэй. — Интересно, зачем я ему понадобился?
Подъехал Цзун Цзэ, сопровождаемый слугами. Братья сошли с коней, почтительно встали на колени. Цзун Цзэ спрыгнул с седла и поднял Юэ Фэя.
— Вы спасли нам жизнь, а мы в спешке не только не смогли вас поблагодарить, но даже попрощаться не успели! — сказал Юэ Фэй. — Приказывайте, господин, мы слушаем.
— После всей этой истории Чжан Бан-чан подал государю доклад, и высочайший указом снял меня с должности, — сообщил Цзун Цзэ.
Смущенные братья стали просить прощения.
— Не расстраивайтесь, друзья, — успокоил их Цзун Цзэ, — без дела я все равно не останусь. Ну, а если окончательно дадут отставку, тоже не беда — поживу на покое. — И он обратился к телохранителям: — Как называется эта местность? Можно здесь где-нибудь остановиться?
— Неподалеку отсюда начинаются сады советника Ли, там можно и переночевать, — доложили ему.
Цзун Цзэ приказал ехать дальше.
Когда путники приблизились к воротам сада, их приветствовал смотритель. Все спешились и прошли в павильон.
— Мы проголодались, можно здесь достать вина и закусок? — спросил Цзун Цзэ.
— Чуть подальше — деревня Чжаофынчжэнь, там можно купить все необходимое и найти повара.
Цзун Цзэ дал слуге денег и послал его за провизией. Потом он приказал внести сундук и, передавая его Юэ Фэю, сказал:
— У меня нет ничего, кроме этих доспехов и боевого халата. Примите их в знак моего искреннего расположения.
Обрадованный Юэ Фэй, у которого как раз не хватало лат, с благодарностью принял подарок.
— Нынче вы не прославились, друзья, но не унывайте, — продолжал Цзун Цзэ. — Как только удастся разоблачить продажных сановников, я представлю доклад государю, и, ручаюсь, вы получите высокие должности. А сейчас возвращайтесь домой, хорошенько прислуживайте родителям и упражняйтесь в военном искусстве. Нельзя из-за случайной неудачи забывать о великом долге.
