Когда существо выскользнуло из-под прикрытия подлеска, стало видно, что это мужчина. Мужчина, стоящий на четвереньках, был облачен в огромную косматую волчью шкуру, оборванную по краям. Необъяснимым образом его одеяние давало полное сходство с живым волком. Оскаленная волчья голова, служащая страшным капюшоном, взирала на мир незрячими серыми глазами. Клоки рыжих волос, торчащих из-под волчьей маски, скрывали глаза мужчины цвета летней листвы с бурыми крапинками. Раскрасневшееся лицо незваного гостя носило выражение полнейшей сосредоточенности; он знал, что для выполнения задуманного ему понадобится вся собранность и чутьё. Пар от дыхания едва заметными струйками кружился во влажном воздухе не знающей дневного света поляны.
Охотник не принадлежал к расе жителей Нордвоза. Он был торка, чьи предки жили здесь многие тысячелетия, пока с юга и запада не вторглись захватчики, принёсшие с собой новую религию. Очень мало торка осталось в этих краях, они были изгнаны священным очищающим мечом Пел-Адана и его гордыми сподвижниками и ушли на север, в Синие Горы, или на запад, в Старое Королевство, где леса и реки позволяли и дальше следовать древней вере. Здесь, в землях, называемых ныне Вида-Эскеленд, многие торка просто спились, а их религия постепенно исчезла, но её отголоски всё ещё чувствовались в самом сердце нехоженого леса.
Развращённые захватчики не могли понять язык деревьев, песни корней, шёпот ветра; в страхе бежали они, стоило им услышать песню волка, почувствовать на себе молчаливый взгляд змеи или ящерицы.
Теперь охотник увидел бакку — в центре заросшего мхом круга, всё еще не осознающего присутствия незваного гостя. А тот долго не мог оторвать от него восхищенного взгляда. Однако внешний вид бакки не обманул охотника, ведь он заранее натер глаза мазью из сока вербены, которая защищала от любых волшебных чар.
Обычный человек увидел бы вместо бакки крошечный нежный цветок, похожий на маргаритку, только еще меньше, с темно-фиолетовой сердцевиной, окружённой бледно-сиреневыми лепестками. Присмотревшись, он осознал бы, что цвета маргаритки дрожат и плывут перед глазами, сбивая с толку. Ведь эти оттенки принадлежали волшебному народцу, и только шаман-торка способен их различить.
Но стоило различить цвета, как стала явной и истинная форма бакки: не цветок, нет, а крошечное создание, похожее на человечка, и мужчина, и женщина одновременно. Тонкое, подобно стеблю, чрезвычайно хрупкое и гладкое тело мерцающего фиолетового цвета венчала несообразно огромная голова с морщинистым, словно у старика, лицом. Над широким лбом торчали жиденькие пучки бледно-сиреневых волос, оставляя макушку лысой. Человечек стоял по-прежнему, слегка покачиваясь, как цветок на ветру, а его глаза под тяжёлыми, в прожилках, веками оставались закрытыми, делая бакку похожим на едва вылупившегося птенца. На лице выделялись тонкий нос, длинные заострённые уши и невзрачный маленький рот с опущенными в вечной недовольной гримасе уголками, да длинная реденькая бородка, источавшая запах падали.
Даже воздух не колыхнулся, когда охотник осторожно раздвинул складки одежды и почесал зудевшее бедро. Собравшись, он произнес заклинание, что помогало полностью сосредоточиться на предстоящем. Оставалось набраться смелости и ждать подходящего момента.
Несмотря на все попытки сосредоточиться, сотни мыслей и образов промелькнули в этой человеко-волчьей голове, глаза же неотрывно следили за карликом. Утром охотник отправился в лес за болиголовом, чтобы после сделать из него припарку для страдающего ревматизмом слуги предводителя Артибулуса. Во время поисков редкого растения колдун заметил на земле веточку священного орешника. Находка удивила его, ведь поблизости орешник не рос — земля была недостаточно сухой.
Охотник поднял веточку и увидел на ней восемь мягких серёжек тёмно-красного цвета — словно их окунули в кровь самого Духа Земли. Он поднял глаза, надеясь рассмотреть, откуда упала веточка, и улыбнулся, узнав чёрный силуэт птицы, глядевшей на него с высокой ветки.
Это был ворон, известный как посланник Эрсы. Именно ворон бросил веточку орешника — знак свыше. Охотник не сомневался, что знамение касается чего-то важного в будущем. Значение его могли бы раскрыть лишь руны: на каждую серёжку по одной руне, а все восемь указывают на неотложность дела. Но ему понадобится сила большая, чем его собственная, чтобы прочесть послание духа земли Эрсы.
