В этот раз попадались камни душ среднего и высокого качества, также как и кристаллы. Все же здесь было много летчиков, командиров танковых соединений, пехотных командиров высокого ранга. Но самый классный камень души выпал с Гауляйтера Коха. Легендарный. Размером с кулак. А к нему еще кристаллов маны аж пять штук, и все легендарного качества, это, на секундочку 625.000 ЕД магической энергии. Степан даже подумал, не зря ли ему пробудили орочью кровь, надо было пробуждать хомячью. Он собрал все до последнего камушка. После камней его жадный взгляд окинул технику, оружие и снаряжение. О ресурсах не нужно было беспокоиться, поваленных и поломанных деревьев было столько, что можно было хоть задницей жрать. Единственное чего не было, так это камней, поэтому схроны-бункеры 5 уровня ему не светили. До темноты он «построил» пятнадцать схронов четвертого уровня и переправил в них все, до чего только смог дотянуться. На самом же поле остался только жуткий курган и более чем одиннадцати тысяч трупов. Очень надолго эта жуткая куча наводила ужас на немецкое командование.
Хотя на фронтах ежедневно гибло намного больше, но такого демонстративного зверства никто из них никогда не видел. Они предпочитали аккуратненько в печку народишко пихать. Особенно поражала верхушка этой горы, в которую был воткнут пушечный ствол от танка, башней вниз, и на этом стволе как на колу был нанизан сам Гауляйтер Эрих Кох — член НСДАП с 1928 года, оберпрезидент Восточной Пруссии, начальник гражданского управления округа Белосток, рейхскомиссар Украины, рейхскомиссар всего Остланда, президент Синода Восточно-Прусской епархии Евангелической церкви Старо-прусской унии, почётный обергруппенфюрер СА и почётный обергруппенфюрер СС. Короче, человек со всех сторон примечательный и знаменитый. Говорят Гитлера после просмотра фотографий и прочтения донесения на несколько часов парализовало. А потом полетели головы глав спецслужб. Но Степана это не волновало, он в это время запечатывал и маскировал схроны. Он еле успел все закончить, прежде чем на позиции ворвался кавалерийский полк. Он мог, конечно его уничтожить, но он устал, на сегодня, устал от убийств. Надо было отдохнуть, и восстановить духовную энергию. А для того, что бы скомпенсировать разрушительное действие, надо было сделать что-то созидательное. И он даже знал что именно.
* * *
Это был большой, очень большой остров, гектар пять не меньше, полностью поросший лесом, заваленный буреломом и валежником, заросший травой и камышом до полной непроходимости. Гнилое место, очень гнилое. Зверь здесь не ходил, из птиц только болотные кулики и вездесущие утки. Самое последнее место, где могут поселиться люди. Для того, что бы построить тут жилье нужно было чудо. Это было именно то, что нужно. А уж труднодоступность такая, что сам Степан еле пробрался. Самый удобный способ — добраться на лодке. Но это еще надо было знать, что здесь что-то есть, и потом, насколько крупномасштабную операцию можно провести на мелких лодках-плоскодонках, ибо другие тут не пройдут. В этом месте он решил построить партизанскую базу, и переселить сюда свой отряд. Первым делом попаданец построил схрон, сразу увеличив его до 4 уровня, благо железо с собой у него было, а потом начал перерабатывать бурелом и валежник в ресурсы. Несколько раз парень мотался на большую землю именно за металлическими слитками.
В итоге на острове было построено 15 «жилых схронов-бункеров» 3 уровня. Более высокоуровневые бункеры построить не удалось, так как требовалось просто овердофига камня. Бункеры выстроились в виде «улицы». На одной стороне десять жилых бункеров, а на другой 5 жилых, 1 госпитальный и четыре склада — амуниции (одеяла, белье, одежда, немецкая, правда, но качественная, всякие ремни, котелки и прочее), боеприпасов, оружия и продуктовый. Все склады четвертого уровня и забитые под самый верх. На постройку ушла неделя, и еще две недели на заполнение складов. Хорошо, что у него под боком были склады с трофеями после эпической битвы. Поэтому было чем заполнять. Первым что легло на склад, была вяленая конина. Лошадей было жаль. Весь табун пасся недалеко от того места, где его отпустили, и поэтому сильно демаскировали. Их судьба была решена. После того как Степан убил больше десяти тысяч солдат, на заготовке лошадиного мяса рука не дрогнула. Но главное не это. Для снижения заметности своей «Деревни», Степан решил все бункеры соединить, и прорыл центральный тоннель, а от него отводки к бункерам. После того как жилой сектор был объединен со складами, все гигантское сооружение внезапно как то подтянулось, упорядочилось, коридоры оказались укреплены бревнами, стали сухими и ровными, появилось несколько колодцев на перекрестках, и еще какие то функциональные сооружения, без которых существование города затруднено. После этого появилась надпись:
