В свете вышесказанного последняя строка — «Пред гуру, тремя кайями, склоняюсь в почтении» — может быть понята как обращение ко всем трём кайям по очереди как к наставникам-гуру. Однако можно истолковать её и по-иному — как воздаяние почестей всем гуру прошлого, настоящего и будущего, в особенности великим учителям линии преемственности, восходящей к Падмакаре, а также нашему духовному учителю, наставляющему нас здесь и сейчас. Все они считаются манифестациями полной трикаии: каждый гуру воплощает в себе дхармакайю, самбхогакайю и нирманакайю. Как было показано в главе 9, три кайи суть аспекты буддийского пути, в действительности охватывающего собою всю полноту каждодневной жизни. Трунгпа Ринпоче описывал жизнь и учение Падмакары как живое выражение трикаии: дхармакаия проявлена в них как универсальность и открытость, самбхогакайя — как энергичность и игра, а нирманакайя — как практическая деятельность. Кроме того, принцип трикайи лежит в средоточии самого трактата «Освобождение посредством слушания», к исследованию которого мы при ступили в этой части книги.
* * *
Тема «Освобождения посредством слушания» — три из традиционных шести состояний бардо: бардо умирания, бардо дхарматы и бардо существования.[117] Истинное назначение этого трактата — служить руководством на различных стадиях посмертного опыта, так что первый его раздел, посвящённый бардо умирания, очень краток и, вдобавок, написан он не столь ясно и доступно, как последующие главы. Очевидно, предполагается, что читатель должен заполнить пробелы самостоятельно, обратившись к иным источникам. Действительно, существует немало других текстов, описывающих процесс умирания и различные способы подготовки к смерти. Один из таких трактатов — «Самоосвобождение посредством признаков и знамений смерти»[118] — принадлежит к тому же циклу терм, что и «Освобождение посредством слушания».
Тибетское название этого бардо в буквальном переводе означает «время смерти». Обычно в него включают весь процесс умирания — от возникновения смертельной болезни, травмы или иной непосредственной причины смерти и вплоть до того момента, когда самые тонкие аспекты сознания и жизненной силы покидают тело. В случае затяжной болезни как бардо умирания трактуется последняя её стадия, в ходе которой сознание умирающего претерпевает качественные изменения. Однако в некоторых описаниях внимание уделяется только заключительному мгновению этого бардо, когда сознание входит в состояние лучезарности и получает шанс на полное освобождение. Так подходил к этой теме и Трунгпа Ринпоче, да и в самом «Освобождении посредством слушания» основные наставления относятся именно к финальному моменту процесса умирания, поэтому данное бардо в нашем переводе мы называли «бардо предсмертного мгновения». Но здесь речь пойдёт о более длительном процессе, который я буду называть, как и в предыдущих главах, «бардо умирания».
Уже неоднократно упоминалось, что в буддизме всё наше существование рассматривается как череда рождений и смертей. В каком бы масштабе мы его ни рассматривали — от воплощения к воплощению, от дня ко дню или от мгновения к мгновению, — условия каждой данной «жизни» предопределяются кармическими силами, вызванными к действию «жизнью» предыдущей. И несмотря на все бесчисленные силы и влияния, непрерывно действующие в потоке сознания, ход дальнейших событий зависит, в первую очередь, от того, в каком состоянии сознания мы встречаем последние мгновения перед смертью.
Кармические последствия подразделяются по степени влияния на четыре категории. Самые мощные именуются «тяжёлой кармой». Тяжёлая карма может быть как благой, так и дурной. Дурную тяжёлую карму порождают пять наихудших дурных деяний: убийство матери, отца или человека, подошедшего близко к просветлению (формально — архата), нанесение раны будде (полностью пробудившемуся существу, которое вышло за пределы рождения и смерти и, соответственно, не может быть убито понастоящему) и преднамеренное внесение серьёзных раздоров в духовную общину (сангху). Эти действия настолько разрушительны и настолько противоречат основополагающей благодатности нашей природы, что неизбежно затмевают все прочие поступки и подчиняют себе поток сознания, если совершивший их не успел покаяться и очиститься при жизни. Благая тяжёлая карма проистекает из достижения определённых медитативных состояний, оказывающих мощное позитивное влияние. Если тяжёлой кармы в потоке сознания нет, то на передний план выступает карма предсмертного периода — последние в этой жизни мысли, слова и действия. Следующей по значимости является привычная карма всей нашей жизни, которая, конечно же, с большой вероятностью предопределит настроение последних предсмертных мгновений. И, наконец, некоторое влияние на следующее перерождение может оказать карма прошлых жизней.
