Устав 1884 г. давал определенное указание и к решению проблемы ученых степеней для преподавателей небогословских кафедр. Но это указание предлагало старое решение – укладываться в богословскую тематику или получать ученые степени в университетах – без дополнительных комментариев. При этом в Уставе еще раз было подтверждено, что преподавательские кафедры по небогословским наукам могут замещаться лицами, получившими ученую степень доктора или магистра в одном из российских университетов по специальности, соответствующей кафедре[257].
Но, как показали дальнейшие обсуждения, вопрос с составом ученых степеней, присуждаемых духовными академиями, так и не был решен удовлетворительно. Или, по крайней мере, не был достаточно обсужден и объяснен смысл трех сочетаний: богословской ученой степени с небогословской специализацией преподавателя, богословского образования с получением небогословской ученой степени, участия ученого, получившего небогословскую ученую степень, в подготовке ученых-богословов. Кроме того, не было до конца понятно, является единство богословской степени на магистерском и кандидатском уровне лишь следствием замедленного развития богословия по сравнению с другими областями науки, или в этом есть особое значение, требующее осмысления. Поэтому к вопросу о составе ученых степеней возвращались на каждом новом этапе преобразований высшего духовного образования, то есть в 1905–1906, 1909–1910, 1917–1918 гг.
Наиболее ярким было обсуждение этого вопроса в 1905 г. – в Советах академий при составлении проектов нового Устава духовных академий и в 1906 г. – на заседаниях V отдела Предсоборного Присутствия. Предложения строились, как и ранее, по двум направлениям: во-первых, включение в палитру ученых степеней, присуждаемых академиями, степеней по небогословским наукам, во-вторых, усиление специализации внутри старших богословских степеней. Поэтому ниже выделены лишь наиболее важные или радикальные предложения.
Так, в записке профессора СПбДА М. И. Орлова, прочитанной на заседании Совета академии 15 декабря 1905 г., автор предлагал давать ученые степени по всем предметам, преподаваемым в академиях[258]. Представители той же академии настаивали на возрождении особого значения словесности в духовных академиях, проявляемого, в частности, в учреждении ученых степеней по словесности[259]. Однако и во всех проектах Советов было предложено усилить дифференциацию ученых степеней, причем распространить ее и на магистерский уровень. Так, Совет СПбДА предлагал давать степени магистра и доктора богословия, церковной истории, философских наук и словесных наук. Советы МДА и КДА предпочитали сохранить исторически выработанную специализацию – богословие, церковная история, церковное право, но дополнить философией и распространить на магистерскую степень. Совет КазДА оказался наиболее щедрым, считая, что в академиях необходима аттестация и докторов, и магистров богословия, церковной истории, церковного права, а также философии, гражданской истории, филологии, а в КазДА еще и востоковедения. В этом Советы, с одной стороны, видели обоснованную констатацию развития специальных областей богословской науки, с другой – подчеркивали важность гу манитарных исследований, проводимых лицами с богословским образованием[260].
Против разделения степеней выступал лишь строгий приверженец Устава 1869 г. – профессор МДА М. Д. Муретов. Он не был доволен даже существующим разграничением докторской степени: богословие обнимает целую группу академических наук (все, кроме церковной истории и канонического права), церковная история – только три, каноническое право – одну. Это неравномерное и неестественное для духовных академий нововведение, по мнению М. Д. Муретова, было сделано под влиянием университетов. А оно не совсем обоснованно для богословской науки, для которой единство имеет принципиальное значение, даже при развитии специальных исследований. Если идти по пути дифференциации, то логическим завершением было бы введение особой докторской степени для каждой области богословия: догматики, гомилетики, Священного Писания Ветхого Завета или Нового, нравственного или пастырского богословия. А затем и других наук, преподаваемых в академиях: доктора педагогики, иностранных литератур, истории философии, психологии, логики, гражданских историй, греческого и латинского языков или вообще философии, гражданской истории, филологии. Первое нарушает единство богословия, на второе академии не имеют должной компетенции
