Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в. - страница 24

. Обоснованием этого изменения была «необходимость тесной связи между управлением Православной Церкви и воспитанием юношества, приготовляемого на священное служение оной». Надзор за исполнением законов, определяющих все стороны деятельности духовно-учебной системы, был вверен обер-прокурору Святейшего Синода. С этого момента возрастает значимость и власть обер-прокурора в духовно-учебных делах, а следовательно, отчасти и в системе подготовки и аттестации научно-богословских кадров. «Исполнительная ответственность» и делопроизводство духовно-учебной системы возлагались на новый центральный духовно-учебный орган при Синоде – Духовно-учебное управление (далее: ДУУ). Но это была канцелярия, состоящая из чиновников, важные же дела, к которым относилось и утверждение в ученых степенях, Синод взял на себя. Поэтому с этого момента утверждал в степени магистра богословия непосредственно Святейший Синод[122]. По утверждении высшим органом магистерских степеней Внешнему правлению академии предлагалось связываться с Духовными консисториями тех епархий, куда были распределены магистры, и передавать через них аттестаты на звание магистра[123].

Показателен текст магистерского диплома. Он гласил: «Sub auspicatissimo regimine Augustissimi ac Potentissimi Imperatoris… Totius Russiae Autocratioris, …Ecclesiasticae Academiae Conventus pro potestate sibi concessa Dominum …ob luculenta progressuum in solidioribus et humanioribus, praesertim vero sacris, scientiis specimina, tam privato, quam publico examine non semel edita, Magistrum sanctiorum humaniorumque ei ac privillegia concessa, decrevisse ac contulisse publice testatur». То есть: «В благополучнейшее царствование Августейшего и Могущественнейшего Императора… Самодержца Всероссийского, Конференция …[такой-то] духовной академии, по власти, ей предоставленной, сим торжественным дипломом признает …[такого-то], за отличные успехи его в науках философских, словесных и преимущественно богословских, неоднократно как на частных, так и на публичных экзаменах дознанные, магистром богословских и словесных (гуманитарных) наук, торжественно свидетельствуя сим о даровании и присвоении ему сего достоинства и прав, с ним сопряженных». В дипломе обязательно ставилась точная дата утверждения в степени магистра – то есть соответствующего указа до 1839 г. КДУ, а после 1839 г. – Святейшего Синода. Следует обратить внимание на то, что центральный орган – КДУ, Синод – в дипломе не упоминался, а органом, констатирующим уровень успехов в науках, является Конференция.

Степень доктора богословия, согласно Уставу 1814 г., также присуждалась Конференцией. Для докторской степени как раз главным являлась диссертация – сочинение на латинском или российском языке, которое вносилось в Конференцию самим автором или представляющим его доктором богословия[124]. Устав 1814 г. оговаривал право Конференции назначать особые темы для докторских сочинений по вопросам, требующим богословского изучения[125]. Докторская степень присуждалась, как и две младшие степени, общим согласием или большинством голосов членов Конференции. Однако в этом случае Устав давал право решающего голоса тем членам Конференции, которые сами обладали докторскими степенями: все остальные члены могли и должны были участвовать в рассмотрении сочинения, но с совещательными голосами. Если Конференция не имела в своем составе достаточного числа членов – докторов богословия, она должна была посылать текст сочинения, представленного на докторскую степень, докторам богословия в другие города и требовать их мнения[126]. Устав предлагал некоторые критерии, которые Конференция должна была предъявлять к оцениваемому сочинению, но самые общие[127]: вся ответственность ложилась на саму Конференцию.

Утверждал в степени доктора, как и в степени магистра, высший орган: до 1839 г. – КДУ, с 1839 г. – Святейший Синод. После того как присуждение докторской степени утверждалось, сочинитель удостаивался звания доктора богословия в общем собрании Конференции с вручением диплома за подписями епархиального архиерея и трех из присутствующих в собрании членов Конференции