Обернулся и вопросительно посмотрел на хозяйку. Обычно мылся один, сейчас она должна была деликатно выйти, но почему–то не спешила. У нее был странный взгляд. Я пришел в замешательство.
– Ты не против, если помогу тебе помыться? – спросила Фрида невинным, мягким голосом. Я не ответил, вопрос застал меня врасплох, она повернулась к полкам и по–хозяйски начала выбирать губку и мыло.
Стоял, как вкопанный. Смущение охватило меня.
– Раздевайся уже! – скомандовала Фрида, не поворачиваясь ко мне.
Послушно сбросил маску с плеча, снял разбитые сапоги, комбинезон, коробка со звоном упала на пластиковый пол. Стянул серые дырявые трусы. И снова встал, дожидаясь очередной команды.
Фрида взглянула через плечо. Смущенный до предела, я прикрыл ладонями свое причинное место.
– Ну, полезай Сирус, – сказала она и повернулась ко мне лицом, в руках уже было все необходимое.
Поспешил залезть в воду. Теплая приятная, нежная вода. Как же хорошо! Никогда не испытывал чего–то подобного! В одно мгновение напряжение спало. Я наслаждался, забыв про Фриду, пока она не коснулась меня мочалкой. Ароматы мыла сводили меня с ума. Как же оно приятно пахнет!
Она начала заботливо мыть меня. Голову, костлявую спину, впалый живот. Просила встать, я снова смущался, но послушно поднимался, она драила мои худые ноги. Черная вода лилась с меня рекой. Грязь въелась в мою кожу на столько, что Фриде придется хорошо потрудиться.
Она хочет почувствовать себя матерью, подумал я. Но в следующее мгновение понял, что она хочет не только этого.
Она дотронулась до моего мужского достоинства, быстро, бесцеремонно, начала мылить его. Будто это была нога или рука. Я испытал смешанные чувства. Смущение, волнение, страх и беспомощность, потому что не мог пошевелиться. Сердце забилось с бешеной скоростью. Нахлынуло возбуждение. Испугался и резко опустился в воду. Стало стыдно, она увидит мое возбуждение! Ее вид не изменился. Фрида продолжала мыть, будто ничего и не видела.
– Бесстыжий мальчик Сирус, – вдруг сказала она таким нежным голосом, что я не узнал прежнюю Фриду.
Она сбросила свой комбинезон, обнажив большую молочно–белую грудь. Ее большие торчащие коричневые бугорки уставились прямо на меня. Я никогда не видел женской груди прежде. Это что–то невероятное, неистовое. Сейчас Фрида была очень красива. Она мотнула головой, закидывая за плечи свою кучерявую русую гриву. Пышная грудь колыхнулась и подалась к моему смуглому телу.
– Мамочка хочет покормить своего мальчишку, – прошептала она.
Мне показалось, что она спятила. Одинокая женщина хотела, чтобы я сыграл роль ее сына, грудного ребенка?! Пососал ее грудь?! Какая мерзость! В тело ударил шок. Я испугался. Но зов плоти настолько сильный, что не могу шевелиться, не могу сопротивляться.
В черную от грязи воду проскользнула ее рука и схватила меня за возбужденное достоинство. Она начала тереть его, играть пальцами там внизу, мять, жадно сопя. Она сошла с ума! Не могу противиться ей, внизу горячо, очень приятно, что–то нарастает.
– Что вы делаете Фрида? – прошептал в блаженстве я. Вместо ответа она полезла целоваться.
В дверь настойчиво постучали. Там, за пластиковыми стенами были обеспокоенные люди. Меня охватила паника… Они пришли за мной! Меня ищут, хотят убить! Я голый и беззащитный! Фрида предала меня!
В одно мгновение мое затуманенное сознание пробудилось. Меня будто ударило электричеством, взбодрило. Сконцентрировался, перебирая варианты действий. Оттолкнул Фриду. Хотел слегка, но получилось очень грубо, она ударилась головой о полку и сползла вниз. Ее круглые большие груди всколыхнулись от удара. Какая же она красивая эта женская грудь! Выпрыгнул из ванны, на табурете лежало полотенце и чистое белье. Времени вытираться не было, натянул чистые трусы и свой грязный комбинезон на мокрое тело. Экипировался, поднял коробку и замер. Снаружи больше не стучали.
Неужели ушли? Раздался грохот от падающей двери. Они прорвались! Я выскочил из ванной комнаты. Планировку помнил. Нужно налево! Там окно, только через него могу выскользнуть незамеченным.
Вбежал в комнату, где должно быть окно. Позади раздавались вопли и брань Фриды. Через стену слышал шум, как минимум трех, ворвавшихся в дом, мужчин. Сколько осталось караулить снаружи, мог только предположить. У них наверняка дубины и электрошокеры. Этим снаряжаются группы, следящие за порядком в колонии. Все эти средства достижения порядка на своей шкуре я испробовал, и не один раз. Сомнений нет, что перед этими вооруженными людьми бессилен.
