Сириус – собачья звезда - страница 16

По бункерному коридору неторопливо шел офицер в звании полковника. Красная повязка на рукаве сообщала, что он и есть дежурный по объекту.

Приближался к пропускной системе. На лице с каждым шагом росло удивление — его никто не встречал. Полковник побагровел, взревев дурным голосом:

— Что за безобразие! Почему?… — и осекся — на полу под стойкой лежали связанные офицеры, немые от кляпов во рту.

Более того, над виском полковника клацнул предохранитель пистолета, и спокойный голос предупредил:

— Полковник, если хочешь быть генералом, будь умницей.

По изумрудному полю компьютера маршировали стройные строчки плана операции «Сириус».

— Все нормально, командир, — сказал Ляпин. — Спасибо отдельное полковнику.

— Полковник, быть тебе генералом. — Алексей покосился на офицера, крепко привязанного к креслу.

— Надо бежать, пока не поздно, — проговорил Ляпин. — Детали изучим в более спокойной обстановке.

— В ЦРУ? — спросил вполне серьезно Плахов.

— Так точно. В Пентагоне, — ответил его друг.

Глаза полковника расширились до крайности от ужаса происходящего и услышанного.

Дождь все моросил. Прожекторы «гуляли» по бетонированному высокому забору с колючей проволокой, серебрящейся в лучах света. Незыблемо и тяжело стояли ворота КПП с бурыми разлапистыми звездами. Потом створки ворот дрогнули и со скрежетом разошлись.

Машина «жигули» выехала из Объекта. Пропала, сгинула в мокрой, темной ночи. Створки ворот снова сомкнулись.

Предрассветная муть пыталась пробиться через плотные шторы в комнату, заставленную радиоаппаратурой и компьютерной техникой.

Плахов и Лялин, утомленные бессонной ночью, всматривались в экран компьютера, с напряжением изучая сверхсекретную информацию.

— Любят они, суки, небо загаживать, — хмыкал Ляпин. — «Сириус»?… Ишь ты, звездочеты…

— Почти все знакомые фамилии, — проговорил Алексей.

— Вот, гляди: генерал-лейтенант Плахов, — заметил Толя. — Отец?

— Где?

— Вот, со звездочкой, — навел компьютерный указатель.

— Мой… Генерал Генштаба, — ответил Плахов. — Звездочка — значит, ликвидирован.

— Здесь еще несколько звездочек, — сказал Ляпин. — Звездочек смерти.

— Понятна картинка. Режут второй эшелон власти и тех, кто слишком много знает. Или выступает против.

— Военный переворот, как я понимаю, на носу, — почесал кончик носа Толя. — Будет наведен порядок железной рукой.

— «Советский воин бережет родной страны покой и славу. Он на посту. И наш народ гордится армией по праву», — задумчиво продекламировал Алексей.

— М-да! Травка зеленеет. Солнышко блестит. Звездочка смерти к нам летит, — поддержал товарища Ляпин. — Что будем делать?

— Что делать? А ничего. Спать. Спать! И спать! — И упал на узкую, армейскую койку.

Ляпин хмыкнул и сел за компьютер, утопил клавишу с надписью «enter», что значит «пуск».

Утро. Железнодорожный вокзал. Пригородная электричка причаливает к перрону. Двери открываются — пассажирский поток, как река, устремляется по неизменному руслу к метро.

В толпе мелькает молодое красивое лицо девушки. Оно напоминает лицо Али.

Город шумит. По солнечному скверику идет девушка. Она очень похожа на девушку по имени Аля. А скорее всего, это и есть Аля, потому что из спортивной сумки выглядывает лохматая голова симпатичного зверюшки-игрушки из семейства кошачьих..

Потом девушка перебегает через дорогу, ныряет в сумрачную подворотню. Минует ее — во дворе автолюбители ремонтируют машину. Аля не обращает на них внимания, весело и беспечно входит в подъезд. Вызывает лифт. Смотрит, как тяжелая кабина плавно спускается на первый этаж. Вдруг, словно из-под земли, появляются двое, Молодые люди любезны:

— Разрешите вам помочь.

— Что? Помочь? Не надо мне помогать, — удивляется девушка.

На узкой, армейской кровати просыпался Алексей. Сквозь щели штор пробивалось солнце. В комнате — тишина, аппаратура отключена. У компьютера спит Ляпин.

Плахов направился в ванную, умылся. Потом прошел на кухню, открыл холодильник — в нем, как снаряды, лежали бутылки шампанского. Алексей, удивившись, закрыл дверцу. Вернулся в комнату, начал собираться; задел стул — Ляпин проснулся. — Ой? Где я? Неужто еще на свободе?