— Однако вы не сделали даже этого.
Мейер сунул клочок бумаги в руки Дайны и сжал ее пальцы вокруг нее.
— Когда у тебя появится возможность, — сказал он, — обязательно повидайся с этим человеком.
На сей раз он, наклонившись, поцеловал ее в щеку.
* * *
Она все-таки не выдержала и позвонила Бонстилу. Разумеется, он отнесся к ее сообщению скептически.
— Ты должна сказать мне, откуда у тебя такая информация.
— Бобби, я не могу. — Она развела руками. — Пожалуйста, не спрашивай меня.
— Послушай!..
— Нет, это ты послушай. Ты либо веришь мне, либо — нет, и делу конец.
— Ладно. В таком случае я думаю, что это чернуха.
— Отлично, — сказала она, вставая. — Тогда, до свидания.
— Погоди. Не торопись. — Он задумчиво барабанил вилкой по скатерти. Они сидели на кухне дома Рубенса. Дайна отказалась приезжать еще раз в участок, и ей не пришло на ум не единого места в городе, где бы ее появление не вызвало ажиотажа и скопления зевак. Прибегать же к услугам Алекса ей не хотелось.
Бонстил сделал жест вилкой.
— Ну садись же. — Его голос звучал хрипловато. — Стоя там, ты заставляешь меня нервничать.
В этот день у Марии был выходной, однако, выглянув за окно. Дайна увидела мексиканца — помощника садовника — вовсю хлопотавшего возле розовых кустов.
— У меня такое впечатление, что ты не слишком мне нравишься, — заметила она, усаживаясь напротив Бонстила.
— Однако ты до сих пор не вышвырнула меня вон, — возразил тот.
— Ты знаешь, почему. Без тебя мне никогда не удастся найти того, кто убил Мэгги.
— А это очень важно для тебя, не так ли? — перегнувшись через стол, спросил он.
— Да.
— Почему?
— Она была моей подругой.
— Подругой, уже сидевшей на игле, постоянно вравшей тебе, завидовавшей твоему успеху, считавшей, что у тебя роман с ее другом...
Дайна с размаху залепила ему пощечину.
— Господи! Вы все одинаковы и с жадностью копаетесь в чужом белье!
— Да, именно этим я и занимаюсь. — Он даже не пошевелился. Лицо Бонстила покраснело на том месте, куда она ударила его, однако внешне, во всяком случае, он оставался спокойным. — Я сборщик мусора. Мне действительно приходится копаться в грязном белье всех и каждого, обнюхивать дерьмо, потому что в девяти случаях из десяти именно там надо искать ублюдков, убивающих людей. Тебе это не кажется логичным?
— Это отвратительно. — Она отвернулась.
— Да уж, наверняка отвратительней, чем втаптывать в грязь других людей своим высоким каблучком.
Дайна обернулась как ужаленная; ее глаза сверкнули, когда она уставилась на Бонстила.
— Я не делаю этого.
— Тебе только так кажется.
— Убирайся отсюда! — Она вскочила на ноги, опрокинув кресло на пол. — Я не желаю иметь с тобой никаких дел! Бонстил поднялся за ней следом.
— А как же Мэгги? Что ты собираешься делать по этому поводу?
— Как-нибудь управлюсь сама. — Отступив назад, Дайна прижалась к стене и, увидев, что он приближается к ней, крикнула.
— Не подходи ко мне.
Она хотела было ударить его еще раз, но он перехватил ее кисть. Дайна попыталась вырвать руку, но тщетно.
— Не будь дурой, — сказал он. Они оба тяжело дышали от напряжения. — Мы нужны друг другу. — Они, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза; их губы почти соприкасались. Вдруг его рот накрыл ее, и Дайна почувствовала жар, излучаемый его телом, становящийся все более нестерпимым.
— Что ты делаешь? — тихо спросила она.
— А на что это похоже?
Ее грудь обнажилась во время их потасовки. Взяв его ладони в свои, Дайна подняла их и отвела в сторону на мгновение. Внезапно она с удивлением увидела свое отражение в его глазах. Она поняла, что хочет его не только потому что он ей нравится — это было бы недостаточно. Она нуждалась в его тепле, потому что он, в отличие от Рубенса, не являлся частью ее мира. Их близость означала бы для нее, что она все еще нечто большее, чем сценический образ, идол толпы. Она хотела вернуть ему поцелуй, но, взглянув на его лицо, остановилась. Она слышала, каким хриплым стало его дыхание из-за почти непреодолимого желания, но напряженное выражение, застывшее на лице Бонстила, заставило ее живот болезненно сжаться от страха.
— В чем дело, Бобби?
