Все перечисленное находилось в состоянии полной готовности и могло быть применено в зависимости обстоятельств.
Каретников полагал, что обстоятельства эти не потребуют использования всего арсенала. Он не видел повода к применению, в частности, сверхмалой подлодки.
Но он был готов и к этому варианту. Потому что не знал, какими средствами располагает противник. Немцы прибыли налегке, и это означало, что для них тоже заложен тайник – но где? Когда? Кем?
Или снаряжение будет доставлено каким-то иным путем? С воздуха? Но это немыслимо, они не на войне, чтобы так вот, в открытую...
Или это вообще не немцы, которые окажутся группой безобидных туристов?
Тогда – кто?
Посейдон надеялся выяснить это ночью. Он не сомневался, что неприятель – кем бы он ни был – воспользуется шумихой, которую сам же и организовал, и попытается осуществить задуманное – опять же, чем бы ни было это задуманное.
«Сирены» готовились к выходу.
Капитан Гладилин и его люди, пристально следившие за «Сиренами», были досадной помехой, но уйти от этого наблюдения профессиональным диверсантам казалось проще, чем выиграть в детские догонялки.
Глава пятнадцатая
ТЕМНАЯ ЛОШАДЬ БЬЕТ КОПЫТОМ
Людвига Маркса нашли в номере, где поселились фон Кирстов и Отто фон Кирхенау.
Это произошло уже поздним вечером, когда паломники поужинали и разбрелись по острову, стараясь держаться малыми группами. Любопытство оказалось сильнее страха, который, естественно, многие тоже испытывали после одного убийства и одного исчезновения.
Маркс был найден случайно. Обстоятельства его обнаружения годились, скорее, для комедии положений, нежели для детектива.
Он находился в шкафу.
И пребывал там, похоже, уже несколько часов. Ни у фон Кирстова, ни у фон Кирхенау не возникло надобности туда заглянуть и проверить – иначе труп обнаружили бы намного раньше.
Людвиг был задушен собственным галстуком. Глаза его – вопреки расхожему представлению – были закрыты, но почерневший язык вывалился, а конечности уже начали коченеть.
Фон Кирхенау полез в шкаф за теплой одеждой: к ночи заметно похолодало; Людвиг Маркс вывалился к нему, как будто в намерении заключить в объятия. Отто пронзительно взвизгнул, и Кирстов, сидевший к ним спиной, подпрыгнул от неожиданности на постели. Рука его метнулась под пиджак, к пояснице; вовремя разглядев, что имеет дело с покойником, фон Кирстов поднялся на ноги и резко сказал:
– Не трогайте его, Отто.
Тот и не собирался; прижав скрюченные руки к груди, Кирхенау то и дело мелко подпрыгивал и сопровождал эти эволюции короткими вскриками. Фон Кирстов подошел к нему и влепил затрещину, потом извлек из своей сумки бутылку русской водки в экспортно-сувенирном исполнении, свернул пробку, налил полстакана.
– Выпейте и заткнитесь. Нам нужно немедленно поставить в известность власти.
Зубы фон Кирхенау стучали о край стакана. Он выпил, прыжки прекратились; Отто рухнул в кресло.
– Давайте вышвырнем его к чертям, – пробормотал он.
Эрих фон Кирстов изумленно уставился на него:
– Не ожидал от вас, сюрприз... Это хорошая мысль, но лучше тогда сразу пойти и признаться, что мы его укокошили. Как вы думаете провернуть это незаметно? Вокруг полно людей, опомнитесь!
– Но как, Матерь Божья, он сюда попал?
– Как – догадаться нетрудно. Вопрос – когда...
Кирхенау обессиленно уронил лицо в ладони.
Когда?
Да когда угодно.
Они то и дело выходили из номера, подолгу отсутствовали... Правда, на этаже были и другие постояльцы, так что убийца в любом случае рисковал.
– Есть и посерьезнее вопрос – зачем? – продолжил фон Кирстов.
Кирхенау посмотрел на него с ужасом.
– Разве вы не понимаете?! Это убийство собираются повесить на нас!
– На обоих? Или на кого-то одного?
– Но кто может подумать на меня? Это нелепо!
– А думать на меня, по-вашему, уместнее? – прищурился Эрих.
Отто замолчал. Фон Кирстов был для него полной загадкой, но до сего момента это обстоятельство ничуть его не смущало. Ему и не хотелось ничего знать о соседе – они ведь так, случайные попутчики. Он вдруг осмыслил недавнее движение Эриха и снова задрожал.
– Что у вас под пиджаком? – спросил он с истеричными нотками. – Покажите немедленно.
