Кинуть с трех шагов десять «иголок с крылышками» и при этом лопнуть ими не менее пяти надувных шаров – сущая ерунда с моим «развитым глазомером» второй степени и прокачанной «не по летам» (аж на восемнадцать пунктов) меткостью! При желании я готов продемонстрировать стопроцентный результат со втрое большего расстояния и даже бросая при этом по два дротика одновременно. Впрочем, такое может случиться уже довольно скоро. В суперфинале! Хе-хе.
– Ну и ну!!! Вот это да!!! Семь попаданий с четырех метров!!! – спустя четверть часа изумленно восклицал «кочевник» в бейсболке, нехотя возвращая крохотного слоника. А вместе с ним еще целую кучу призов: пластмассового пупсика, который умеет произносить слово «ма-ма», пить из бутылочки и тут же писаться; коробку с игрушечной посудкой на двенадцать кукольных персон; «изумрудные» бусы из стразов; набор фигурок неандертальцев и двадцать четыре кусочка фосфоресцирующего пластилина!
Вот только зачем же он так горланит? И так зевак хватает, а теперь и вовсе толпа набежит. Слава богу, геймеров среди них не наблюдаю, но все равно пора закругляться.
– Ладно, предлагаю последний и решающий раунд, – сказал я, снова отказываясь от трофеев. – Ставлю все свое богатство против, ну, например, того плюшевого медвежонка и настольного хоккея!
– Малышка, ты совсем разорить дядю хочешь? – запричитал клоун.
– Ну как хотите, – пожал я плечами.
– Ладно-ладно, я согласен. Но только выбирай что-нибудь одно: или косолапого, или хоккей.
– А если на этот раз буду бросать с десяти шагов да вдобавок обязуюсь совсем не промахиваться? – принялся я торговаться.
– Хм, заманчиво звучит, – прикинув что-то в уме, промолвил балагур.
Живой человек на месте субъекта, подчиняющегося хоть и сложной, но недостаточно совершенной машинной логике, непременно почуял бы подвох. Хотя бы в том, что не может девятилевельная нубка быть таким первоклассным снайпером! А этот проявляет колебание. И это прекрасно! Значит, пока все идет по плану. Нужно только еще немного на него надавить.
– Позволяю даже убрать со стенда лишние мишени, а оставшиеся расположить вразброс, – снисходительно кивнул я на фанерный ящик, разбитый на ячейки шесть на шесть слотов.
Уже изрядно разросшаяся толпа от такой неслыханной дерзости ахнула. Но аттракционист повелся!
– Договорились! Все, что ты уже выиграла, против хоккея и рюкзачка! Но только в случае десяти попаданий из десяти во-о-он от того дерева!
– Погодите-ка, сударь! Какого еще рюкзачка? Я же того плюшевого медведя просила! – нахмурился я, тыча пальчиком в облюбованную безделушку.
– Так он и есть рюкзачок! Рюкзачок, который изготовлен в виде игрушечного медвежонка. Гляди, тут потайной карманчик на молнии.
– А-а, ну, тогда хорошо, – кивнул я и занял исходную позицию.
– Один!..
– Два!..
– Три!..
Зрители принялись хором считать мои попадания. Надо признаться, это заводило и слегка кружило голову. Тем не менее, концентрацию я не терял и точнехонько посылал крохотные дартс-ракеты в цель.
– Четыре!..
– Пять!..
Тип с поролоновыми ушами все-таки оказался хитрым жучарой. Этот гад незаметно повредил три дротика: у одного сильно деформировал оперение, у другого вовсе отломил лопасть, а третьему согнул кончик иглы, тем самым немного изменив центр тяжести. К сожалению, обнаружил я подлянку слишком поздно – когда в руке остались зажатыми половина снарядов.
– Шесть!..
– Семь!..
Все, остались только дефективные дротики.
Я взял небольшую паузу на то, чтобы вернуть согнутый наконечник в первоначальное положение. Одарил рассерженным взглядом вероломного клоуна, принявшего облик невинной овечки. И, практически не целясь, метнул!
– Восемь!!! – радостно скандировала толпа.
На физиономии паяца застыла грустная маска. То-то же!
У дротика с оторванной лопастью для симметрии пришлось отломить второе крылышко. Повертел, оценивая результат. Удовлетворенно кивнул. Однако все равно бросать его придется гораздо сильнее и резче – иначе собьется с курса.
Опущенные вниз уголки размалеванного рта опять поползли вверх.
«Даже не надейся, урод!» – мысленно ответил я злорадно лыбящемуся неписю и с ненавистью швырнул!
