— Моя ласточка. Теперь придется пробивать в финотделе ремонт.
Впрочем чувство долга у капитана, быстро побеждает и мы усевшись в машину трогаемся. Как и ожидалось, раздолбанный в хлам корпус, нисколько не повредил способностям машины ехать и ехать быстро. Выловив с пола кирпич мобильного Мисато звонит в НЕРВ.
— Здесь Кацураги. Синдзи со мной, мы в порядке. Нет, сопровождения не нужно. Подготовьте четвертый шлюз, будем через десять минут.
Проехав через шлюзовые ворота, мы останавливаемся на специальной платформе, которая после фиксации машины, в свою очередь начинает разгон по монорельсу.
Нда, за один сегодняшний день, я пожалуй выбрал норму по количеству удивительного, как за всю предыдущую жизнь. Мы перемещаемся в пространстве громадной подземной каверны, над которой судя по всему и построен город. Во всяком случае, в центре с потолка свисает в большом количестве что то, напоминающее те самые хитрые прячущиеся небоскребы. Диаметр у нее километров пять, высота под километр, верхушка плоская, с километр диаметром. Собственно небоскребы торчат именно из нее. Все пространство у стен пронизано монорельсами и серпантинами автодорог, на дне озеро, лесочек и пирамида. К ней мы и направляемся. Мисато не дожидаясь моих вопросов начинает экскурсоводческую деятельность.
— Мы находимся в Геофронте, это естественная полость под Токио-3, в нем расположен наш институт НЕРВ. Здесь светло потому что светится мох растущий на потолке. После Второго Удара сюда прилетела одна из ракет с континента и пробила дыру наверху, позволив все это обнаружить. Теперь дыра закрыта броневыми листами, а сверху находится город.
В общем Кацураги уверенно выполняла роль капитана, Капитана Очевидности. Впрочем эта болтовня ее саму успокаивала, так что я заинтересованно поддакивая в нужных местах, не мешал ей рассказывать.
Наконец платформа прибыла в гараж и Мисато бросив ключи в замке, поспешила со мной вместе по коридорам базы. Внутри база была намного менее привлекательна, чем снаружи. Любой кто бывал к примеру в типовом бомбоубежище, легко представит себе ее вид. Обилие не заделанного бетона, массивные металлические двери, темный линолеум на полу, редкие источники света, смонтированные в ударопрочные светильники. Изучая архитектуру базы по пути в безлюдных коридорах, я позорным образом пропустил, что мой бравый капитан оказывается банальнейшим образом заблудилась. Понял я это, лишь обнаружив, что мы совершили по коридорам полный круг и уже пошли на второй.
Мисато в очередной раз начала изучать вывешенную на стене схему базы, бурча про себя:
— Да где же этот чертов ангар…
К счастью нас спасло появление нового действующего персонажа, с сигаретой в зубах, быстро вышедшего из прибывшего лифта. Зеленоглазая блондинка, в расстегнутом белом халате и обтягивающем купальнике фиолетового цвета. Наряд дополняли бордовые колготки и красные туфли на невысоких каблучках. Видимо здесь работают одни извращенцы. Вообще, внешний вид у девушки был не очень, весьма заметные мешки под глазами и морщинки на коже. Толи последствия усталости с недосыпанием, толи чрезмерного курения.
— Мисато ты чего столько возишься? Только не говори мне что опять заблудилась!
— Синдзи, познакомься это Рицко Акаги, глава научного отдела.
При этом Мисато в явном смущении пытается сжавшись, спрятаться от грозной Рицко за мной. Все, я окончательно и бесповоротно ей покорен. Если мой папочка с ней спит, я стану круглым сиротой в самое ближайшее время.
— Очень приятно, Синдзи Икари.
— А, Третье Дитя, я доктор Рицко Акаги. Пошли быстрее.
Акаги не очень вежлива по японским меркам, к тому же мне не очень нравится такое мое именование. Мы быстро двигаемся по коридору, потом спускаемся на лифте, снова коридоры и снова лифт. Здесь пошли уже натуральные тоннели, с инженерными системами протянутыми по стенам. Тем временем я продолжаю разговор, а Мисато продолжает прикидываться незаметной, держась за моей спиной, что у нее даже иногда получается.
— Почему Третье Дитя?
У Акаги в эмоциях досада, видимо не подумала, к чему приведет употребление привычного ей термина.
