Синдром самозванца. Как вырваться из ловушки токсичного мышления - страница 17
Проблема в другом: почему некоторые люди делают из этого вывод, что они самозванцы, а некоторые вообще не зацикливаются на этих переживаниях?
Ответ следует искать в том, как вы интерпретируете неприятные чувства. Когда самозванцы испытывают их, они считают, что это значит, они обманщики, и если бы они действительно были талантливыми и готовыми к такой задаче, они бы не чувствовали этого, и вообще уверенные в себе люди ничего не боятся.
На самом деле всем тяжело браться за новые задачи; все мы сомневаемся в себе иногда, но самозванцы неверно интерпретируют это и не признают в этом естественную часть жизни. Вы не просто уверены, что не подходите для этой работы, а считаете, что обманом заняли это положение, и никакими талантами не можете оправдаться, – как Поппи.
Поппи ушам своим не верила. Крупный издатель заключил с ней контракт на книгу. Она всю жизнь об этом мечтала. Наконец у нее появилась возможность, которую она так долго ждала. Но на смену восторгу очень скоро пришел чудовищный страх. Как она напишет книгу? О чем они только думали? Как они могли поручить ей написать книгу, если у нее нет никакого опыта? Это, конечно, замечательно, – договор и все такое, но теперь надо сесть и написать что-то приличное.
Она взглянула, какие книги сейчас на рынке, – захватывающий сюжет, идеальный стиль; она знала, что никогда не сможет так писать. Как ей вообще удалось убедить издателя? Ее вдруг накрыла волна тревоги. Никакой она не писатель, у нее есть только идея для книги, а теперь надо представить готовый продукт. Слишком сложно! Разве они не понимают, что она – обычный человек, который и так с трудом справляется с повседневными делами – готовка, стирка и так далее – не хватало еще и книгу писать?
Все ее друзья радовались за нее, но это лишь усугубляло ситуацию. Сколько бы она ни пыталась объяснить им, что она просто оказалась в нужном месте в нужное время и, вообще, ей повезло, они не слушали ее. Когда она пробовала объяснить, как ей страшно, они не принимали ее слова всерьез и убеждали, что она зря переживает. Если б они только знали, какие мучения ей приходится переживать. Но сколько бы она ни старалась, ей не удалось их убедить. В конце концов она перестала даже пытаться. Если бы можно было, она бы никому не рассказывала об этой книге; и так слишком много людей станут свидетелями ее неминуемого провала.
Поппи начала писать книгу, и внутренний голос стал значительно тише, но ей все равно не удавалось избавиться от мрачного предчувствия, что все кончится катастрофой. Каким-то чудом она уложилась в срок. С большим облегчением она отправила рукопись редактору, но когда ей доставили готовую книгу, вместо воодушевления, она почувствовала тяжелый груз. А что если никому не понравится? Если книга не будет продаваться, вся работа коту под хвост. Перед выходом книги она почти не спала: она думала, что отзывы будут ужасными и все увидят, какая же она никчемная.
Постепенно пошли и отзывы, и книга получила очень даже положительный отклик. Агент Поппи позвонил ей и сообщил, что издатель в восторге и предлагает встретиться, чтобы обсудить вторую книгу. Поппи вся напряглась, ее обдало жаром. Этот успех – чистая случайность; ее физически тошнило при одной мысли о том, что придется снова пройти через все это, – и второй раз ей уже точно не повезет.
Всем, кроме Поппи, очевидно, что книга получила положительные отзывы, потому что она замечательная. Было бы непросто убедить стольких людей в противном, но с самого начала Поппи неверно истолковала свое волнение, и страх достиг такого высокого уровня, что изменил ее восприятие действительности (рис. 2.1). Вместо того чтобы рационально взглянуть на происходящее, она прогнозирует катастрофу, и ее внутренний голос переходит на крайне негативный тон. Каждый раз, когда она добивается успеха, – укладывается в сроки, получает хорошие отзывы, заказ на следующую книгу, – она может изменить отношение к себе, но она сама лишает себя такой возможности, поднимая планку еще выше. В итоге ни один положительный момент не влияет на ее чувства, ей не становится лучше, и цикл продолжается, когда она приступает к своей следующей книге с тем же чувством ужаса.
