— Значит, вы футболист?
— Да, играю за местную футбольную команду.
— И как же вы познакомились с Лиммой? Она вроде не ходит на футбол, — в голосе ба заскользили нотки неприятного подозрения.
— Я просто увидел ее после тренировки.
— Просто увидел, — повторила Дейна и усмехнулась, — все это мне до боли знакомо. Я уже проходила это в случае с Гарвед, — и она многозначительно взглянула на меня. — Чем же вас так поразила Лимма, Питт?
Он перестал жевать, понимая, что его попросту тестируют.
— Она не такая, как все. Особенная.
Ба была удивлена. Впрочем, я тоже.
— Вы поняли это, просто посмотрев на нее?
Питт улыбнулся, осознав, что недоверие — это у нас семейное.
— Наверно, да.
— Вы, мне кажется, из тех, кто считает, что всегда добивается своего? — улыбка на лице Дейны была неизменным атрибутом, когда она вела подобные беседы.
— Нет, я спортсмен и знаю цену поражений. Я не всегда имею то, что хочу. Но я стремлюсь к цели, иначе мне нельзя. У меня довольно нетерпимые родители, которым нужен только результат, поэтому я стараюсь достигать целей, невзирая на возможные поражения и редко когда отступаю.
Ба сочла ответ исчерпывающим, натянуто улыбнулась и принялась за еду.
Когда ужин был окончен, и Питт сердечно поблагодарил нас за гостеприимство, он коснулся моей руки:
— Проводишь меня до двери, Лимма.
Мы поднялись и вышли в холл.
— Мне было очень приятно познакомиться с твоей семьей…
— Брось, — отмахнулась я, — считанным единицам это может быть приятно. Можешь, ничего больше не говорить, все и так ясно.
— Да, — согласно кивнул он, — ясно.
— Что ж, — я распахнула дверь, — дождь закончился…
— Да, верно, — парень взглянул на улицу, вдохнул свежий вечерний воздух и снова посмотрел на меня, — увидимся завтра, Лимма.
Я изумленно вскинула брови, решив, что ослышалась. Так значит, его не отпугнуло даже мое семейство? Он что ненормальный, в конце концов?
Горячая ладонь легла мне на щеку, а дыхание Питта опалило губы. Первый поцелуй был легким и целомудренным, но выбил почву у меня из-под ног основательно. Я отпрянула, судорожно втягивая носом воздух. Кровь ударила в голову, ладони объяло огнем.
— До завтра, — едва смогла прошептать я.
Лимму Лессон считали зазнайкой с синдромом отличницы. Но окружающие и подумать не могли, что все ее идеалы могли в миг разбиться о неистовое, жгучее и неугомонное чувство. К слову, они действительно разбились.
Я очень редко размышляла об интимной близости между людьми. Зачастую эта тема пугала меня до нервных судорог. В ванильных мечтах и полночных снах, я уже не раз испытывала наслаждение от мужских прикосновений. Я даже научилась думать об этом, как о чем-то совершенно естественном, но я не могла осознать, что в один прекрасный день это произойдет между мной и Питтом.
Комплексов у меня хоть отбавляй. И один из них — недовольство собственным телом: небольшой грудью, худыми ногами и угловатыми мальчишескими плечами. Я казалась себе лягушонком, который неглиже вряд ли бы понравился местному красавцу. Кроме того, я не умела целоваться и не знала, как доставить удовольствие мужчине. Я даже член видела только на картинках, и вряд ли бы смогла сохранить спокойствие, если бы он ненароком мелькнул перед глазами.
— Привет!
От неожиданного появления Ниллы, по моему лицу растекся румянец.
— Ты меня напугала, — произнесла я смущенно, будто бы подруга могла заглянуть в мои мысли.
— Двигайся, — она села на лавочку рядом, — как прошел день?
Я усмехнулась. Мой день прошел где-то на задворках неба, ибо я витала в облаках с самого утра. Я, пожалуй, впервые и по-настоящему рассердила доктора Баргера. Он даже отправил меня на часок в раздевалку, чтобы я, наконец, «проснулась». Подобное он делал крайне редко, но мне было все-равно. Вечером он не удосужил меня даже привычного: «Всего доброго, Лессон».
К обочине подкатил автомобиль, и слова застряли у меня в горле. Сердце резко увеличилось в размерах, мешая дышать.
Стекло опустилось, и я увидела Питта, который приветливо подмигнул, молча указывая на пассажирское сидение. Подхватив сумку, я пошла к машине, бросив через плечо Нилле:
