Символы славянского язычества - страница 62
Известное нам действо представляет собой позднюю, трансформированную форму языческого ритуала. Дальнейшая же деградация ее в традиции шла по линии смешения состава действа и привела в конце концов к исключению персонажа, определяющего сущность самого действа — «смерти» — из состава этой формы игрища. По известным нам данным, процесс деградации его шел по линии включения в состав «кулашников» холостых парней, затем «кулашники» стали всецело сферой их действия, затем исчезла «смерть», а мешок со снегом как атрибутивный элемент формы ряжения стал не обязателен, и удар мешком заменился ударом кулаком. Наглядное проявление деградации явления, важное для понимания многих деградировавших форм явлений культуры: «кулашники» — молодые парни могли просто избить, отдубасив кулаками за осужденные в деревне недавние действия, пользуясь традиционной формой святочного игрища как прикрытием. Это — наглядный пример того, как деградировали кулачные бои, представлявшие собой род ритуальных состязаний, сместившись в другие, святочные игрища. Последней ступенью деградации «кулашников» был переход игрища на девичью, а затем и подростковую среду. Так, прежнее ритуальное действо сменилось игровым: девочки-подростки парами ходили по деревне с сеткой мерзлой картошки, ударяя ею встречных прохожих. Кроме того, уподобляясь колядующим, они стали заходить в дома и за легкий удар сеткой домочадцев получать мелкое угощение.
Формы деградации архаического явления, которые можно проследить в последовательности их стадий, весьма важны для анализа архаических явлений: с помощью них можно отделить исконные формы от трансформированных, опосредованных и деградировавших, что очень важно и при реконструктивных изысканиях в области древних явлений культуры, и для выявления основной функциональной направленности языческих ритуальных действ, донесенных традицией в драматизированно-игровой форме.
Ряжение «кулашниками» представляет для нас особый интерес тем, что соотносится и с игрищами в «умруна» — «в смерть», и с похоронными играми содержанием элементов, восходящих к ритуалу проводов на «тот свет».
Другая форма его, известная в ветлужских деревнях под названием «кулашник», «накулашник», представляется еще более близкой к своим истокам. «Парень надевает на себя с головой полог, как саван, и оставляет свободной только одну руку. В один из верхних углов полога — „в кулек“ навязывает ошметков (старых лаптей), тряпиц и даже камушков. Другой парень… подводит по одной девке, каждую задом к накулашнику, а этот последний… бьет по заду с довольно большой силой. Когда побьет всех — уходит»>{305}.
Ритуальный смысл языческого действа, проявляющийся под покровом игрового, обозначает оформление его костюма и орудия действа. При этом накинутый полог может обозначать не только образ смерти, а и ритуальное облачение отправителя действа, идущее от древней языческой традиции>{306}. В этом отношении игрище «кулашники» соотносится с игрищами «в смерть». Сильный удар же объединяет его и с заволжскими «кулашниками», и с похоронными играми. Но этим не исчерпываются аналогии. Основной из них представляется соотношение со свидетельством Повести временных лет (1071 г.): «…Встаста два волъхва от Ярославля. Глаголюща яко ве все, кто обилье держить и поидоста по Волзе, кде придут в погосте, туже нарицаху лучшие жены глаголюща, яко си жито держить, а си мед, а си рыбы, а си скору. И привожаху к нима сестры своя, матере и жены своя… и убивашета многъи жены…
И ре има, что ради погубиста толико члвк?
Онема же рекшема, яко ти держат обилье, да аще истребиве сих, будет гобино»>{307}.
Не повторяя соображений об отражении в этом летописном сообщении форм ритуала проводов на «тот свет»>{308}, сопоставим летописное сообщение и игрище «кулашник»: соответствия проявляются здесь в подведении к отправителю ритуального действа, который ударяет их сзади (в летописном сообщении — ножом в плечо, спину и др.). Таким образом, основное действо совпадает в игрище с описанным ритуальным действом в летописи. И действие это в святочном игрище совпадает с основным действием в похоронных играх («лубок», «лопатки» и некоторые другие) — ударом в спину.
