Он скривился и обреченно махнул рукой.
— Сочувствую, полковник… — поежился майор, представив, что подобное случилось с его семьей. Да от такого с ума сойти можно.
— А что у вас за война?
— Россия вступилась за республики Донбасса, нацисты собрались их полностью уничтожить, геноцид устроить, мы, своей атакой, их буквально на сутки опередили. Как сразу Запад завизжал! Еще бы, все планы ему порушили.
— Ясно, — кивнул Карл Генрихович. — В моем подразделении служило несколько бывших ополченцев из ДНР, из 2016-го года. Хорошие бойцы! Жаль, все погибли, когда мы колонию Астин отбивали, там редкая мясорубка была, половина роты в землю легла.
— Светлая память! — перекрестился Пустосельцев, переглянувшись со своими людьми. — Ну раз так, то мы согласны, с этими, — он кивнул на двух надсмотрщиков, охаживающих кнутами какого-то зеленокожего громилу, оставаться неохота.
— А вы, кстати, из какого года?
— Из две тысячи двадцать второго.
— Значит, вы и наш капитан из разных вариантов Земли, — констатировал полковник. — Он из двадцать третьего, но у них там никакой войны не было, все продолжало оставаться в прежнем неустойчивом равновесии, обстрелы Донбасса украинскими войсками шли каждый день и так далее. А вот опустевшей Земле дела шли и того хуже, там именно из-за действий Украины в две тысячи двадцать седьмом году началась третья мировая война. Украинские националисты под шумок из-за захвата Китаем Тайваня полезли на Донбасс, закономерно отхватили и завизжали. Ну, и началось…
— У нас тоже могло начаться, — скривился майор. — Потому нам и пришлось первыми атаковать. Нацикам кто-то предоставил несколько ядерных зарядов в виде собери сам из конструктора, но наши их смогли захватить, хоть и нелегко это далось. На день всего упредили их нападение на Донецк и Луганск, Запад потому и орал надрывно про наше скорое нападение, что надеялся этим нас сдержать в случае, если нацисты начнут «решать» вопрос русских регионов. Но как же они заорали, когда мы их планы порушили… Это надо было слышать. Блин, наши там, а я здесь… И не узнать, как дома дела пошли…
— Ничем не могу помочь, — развел руками Карл Генрихович. — Слушай, майор, а тебе не кажется, что вон того парня выручать надо? — он показал на забиваемого кнутами насмерть зеленокожего, которого никак не могли усмирить. — По-моему, он того стоит. Ему бы вырваться, он бы этих скотов…
— Сильный мужик, — кивнул Пустосельцев. — Но и козлом может оказаться.
— Ну, окажется, и хрен с ним! — махнул рукой полковник.
Он решительно направился к надсмотрщикам и остановил их, заявив, что покупает этого громилу. Те удивленно посмотрели на странного гиганта, но спорить не стали, деньги не пахнут, и спокойно приняли кошелек с двадцатью золотыми монетами. Зеленокожий обернулся к Карду Генриховичу и разъяренно прорычал на общем:
— Не буду рабом, гнида! Не заставишь!
— А кто тебе сказал, что я собираюсь тебя заставлять? — усмехнулся Карл Генрихович. — Я тебя отпускаю на свободу, ты вызвал мое уважение своим мужеством. И ты мне ничем не обязан. Службу, конечно, могу предложить, и за хорошую плату, но под кровную клятву.
Он махнул надсмотрщикам, те быстро сбили с громилы кандалы, сняли ошейник и поспешили отскочить прочь — вдруг захочет отплатить за побои. Зеленокожий некоторое время растерянно смотрел на полковника, потом недоверчиво потряс головой, но ничего не изменилось — он был свободен. Вот только идти некуда и денег ни гроша. Что там говорил выкупивший его? Служба? За хорошую плату и под клятву? А почему бы и нет, воином он всегда был неплохим, а этот очень высокий для человека тип точно команду собирает, вон еще тех восьмерых непокорных выкупил.
— Это… — выдохнул громила. — Согласный я. На службу и клятву.
— Кто ты и из какого народа? Я подобных тебе никогда не видал.
— Горих Борх я, из народа огров, нас тут мало совсем было, семей десять попало опосля урагана, только прижились чуток, попривыкли к новому месту, решили всем племенем на Зеленый остров перебираться, там, говорят, хорошо живется, да банде по дороге попались. Слышь, хозяин, может моих поищем, а? Мы отслужим! Жонку да сынков найти хочу…
