— Вы же сами утверждали, герцог, что я не имею ничего общего с его возвращением в Англию, — грустно улыбаясь, покачала головой Феба Марлоу. — И вы совершенно правы.
— О, этого леди Ингхэм я говорить не стану, — пообещал герцог Салфорд.
— А я скажу!
— Следует еще благодарить Бога, что она не увезла наши вещи на Грин-стрит, — торопливо проговорил Том, пытаясь предотвратить очередную ссору. — Первым же делом завтра утром вместе с Кейгли поеду за багажом. Если бы вы знали, с каким наслаждением я скину этот костюм!
— Если учесть, что рубашка, которая сейчас на вас, принадлежит мне, — шутливо заметил Сильвестр, — не говоря уже о галстуке и о том, что в мои планы не входило одалживать их вам, ваши слова не вызывают у меня особого восторга, Томас!
Феба Марлоу догадалась, что герцог с Томом просто стараются развеселить ее, поэтому она оправдала их ожидания — рассмеялась и перестала говорить о леди Ингхэм. Скоро в гостиной появился официант и начал накрывать к ужину. Феба не удержалась от смеха, когда Том посоветовал герцогу Салфорду немедленно вернуть на кухню первое же блюдо, которое подали на стол.
— Вернуть на кухню? — недоуменно повторил Сильвестр, захваченный врасплох этим странным советом. — С какой стати я должен отсылать его назад?
— Чтобы они узнали, кто вы такой. Поинтересуйтесь у официанта, имеет ли он понятие, кого обслуживает? И если у вас возникнут какие-нибудь трудности, скажите, что покупаете эту гостиницу. Должен вам заявить, мы привыкли, когда нас принимают по высшему разряду.
Сильвестр впервые слышал о покупке гостиницы и захотел услышать подробности о путешествии в Абвиль. Рассказ Тома так развеселил его светлость, что он, со своей стороны, в мельчайших деталях описал теплую встречу, которую устроил ему сэр Наджент Фотерби, хотя лично ему тогда она не показалась смешной. Эта непринужденная беседа помогла путешественникам забыть не только нынешние неприятности и тревоги, но и прошлые обиды и ссоры. Казалось, между ними вновь установились хорошие дружеские отношения, которые существовали еще в «Голубом вепре». Том с облегчением увидел, что Сильвестр и Феба вновь весело болтают о всяких пустяках и уже радовался успеху, однако неосмотрительные слова герцога Салфорда разрушили очарование приятного вечера.
— Как злодей из мелодрамы! — произнес Сильвестр, и Феба моментально напряглась.
С губ мисс Марлоу мигом слетела улыбка, щеки залил яркий румянец. Из веселой собеседницы она превратилась в каменную статую. Над ними опять нависла туча. Сильвестр сделал вид, будто ничего не случилось, и учтиво продолжил беседу, но его голос стал заметно холоднее.
Том был в отчаянии. Он прекрасно понимал, что вот-вот снова начнется стычка между герцогом и Фебой, и ему показалось, что им никогда не удастся добиться прочного мира. Юноша был абсолютно уверен, что, произнося эти злополучные слова, Сильвестр забыл об Уголино, но убеждать в этом Фебу было бесполезно. Девушка страшно переживала, что написала своего рокового «Пропавшего наследника», и даже вскользь брошенный намек на книгу мог вывести ее из душевного равновесия.
Феба вскоре встала из-за стола и отправилась к себе. Сильвестр учтиво поклонился, когда она пожаловалась на усталость и пожелала им спокойной ночи. Закрыв за девушкой дверь, герцог Салфорд повернулся к Тому и с улыбкой предложил:
— Ну что, Томас? Пикет? Или попробуем найти шахматы?
Да, тут ничего не поделаешь, решил Том, и выбрал шахматы. Следующим утром мистер Орде торопливо позавтракал и отправился с Кейгли на каретный двор. Вернувшись в гостиницу, он нашел Сильвестра, изучающего газету, а Феба вытирала вымазавшегося желтком Эдмунда.
— Внизу лежат все наши вещи, Феба, — сообщил Том. — Кейгли ждет, чтобы ты выбрала, какой из твоих чемоданов тебе понадобится в первую очередь. Да, смотри, что я еще нашел. Держи!
Мисс Марлоу схватила письмо и сразу узнала почерк леди Ингхэм.
— Передай, пожалуйста, Кейгли, чтобы он отнес в мою комнату самый маленький чемодан, Том. Эдмунд, куда это ты собрался?
— Должен поговорить с Кейгли! — с важным видом доложил мальчик и побежал к лестнице.
