— Что же нам делать? — испуганно воскликнула девушка.
— Не падать духом! Это единственное, что я могу придумать, — печально ответил юноша.
Но вскоре выяснилось, что мистер Орде ошибался. Дверь без стука распахнулась, и на пороге появился встревоженный лакей сэра Наджента с испуганными глазами. Он стоял, держась одной рукой за дверь, а на руках у него лежало маленькое поникшее тельце.
— Сэр… миледи… юный джентльмен! — произнес он странным голосом. — Умоляю вас… заберите его быстрее!
— Дитя мое! — закричала Ианта, пытаясь встать. — Он мертв?
— Да ну что вы! Конечно же, жив! — покачала головой Феба и торопливо забрала у лакея легкую ношу.
— Прошу меня простить, сэр… не смогу ничем быть вам полезен… до конца плавания! — пробормотал лакей, держась за дверь обеими руками.
— Господи помилуй! — не на шутку перепугался сэр Наджент. — Нет, Петт, только не это! Ты не можешь заболеть!
— Сэр, — покачал головой Петт. — Я должен идти! — и он очень поспешно покинул каюту леди Ианты.
— Эдмунд! — рассердилась заботливая мать. — Немедленно отвечай мне!
— Не смешите меня! — наконец вышла из себя Феба Марлоу. — Неужели вы не видите, что случилось с бедным ребенком?
Понемногу пришедший в себя мастер Рейн поднял голову с плеча Фебы и с трудом проговорил:
— Я не мертв, мама… п-просто меня вырвало.
— А ты молодчина, старина! Настоящий мужчина! — поддержал Эдмунда Том.
Но мастер Рейн к тому времени уже исчерпал всю свою храбрость. У него задрожали губы, и он жалобно произнес:
— Я хочу домой! Мне не нравится этот корабль!
— Дорогой, постарайся, чтобы тебя не рвало, — взмолилась его мать. — Отвлекись, подумай о чем-нибудь другом.
— Я не могу больше ни о чем думать! — заплакал Эдмунд, и его вновь начало выворачивать наизнанку.
Ианта с каждой минутой становилась все бледнее и бледнее. Наконец она задрожала и откинулась на кровать. Потом поднесла к носу флакончик с нюхательными солями и закрыла глаза.
— Тебя тоже мутит, моя дорогая? — озабоченно поинтересовался сэр Наджент. — Я принесу немного бренди, и ты мигом взбодришься! Бренди — самое лучшее лекарство от морской болезни!
— Нет! — едва слышно прошептала «его дорогая».
— Морская болезнь — очень странная и непонятная штуковина, не правда ли? — обратился Фотерби к Тому. — Есть люди, которым достаточно просто увидеть корабль, и их начинает мутить, а некоторых не тошнит даже во время сильных штормов. Наверное, здесь что-то наследственное и передается от родителей к детям. Например, мой отец был великолепным моряком! И посмотрите на меня: даже во время самого сильного шторма меня совершенно не укачивает! Два года назад мы пересекли пролив с Джорджем Ретфордом. Если бы вы видели, что это было за плавание! Все лежали ничком или висели на перилах. Очень забавное зрелище! «Наджент, — сказал мне Джордж, и обратите внимание, храбрее Джорджа на земле парня не найти. — Выбирай. Или твоя сигара полетит за борт, или за борт полечу я!» Представляете? Единственное, отчего его тошнило, это от табачного дыма. Старина Джордж никогда даже не срыгивал за едой. Напротив…
Но в этот момент приятные воспоминания сэра Наджента были прерваны супругой. Леди Ианта не оценила их прелести и с отвращением потребовала, чтобы он немедленно покинул ее каюту.
— Ну, если я ничем не могу помочь, то, пожалуй, мы с Орде могли бы пропустить по стаканчику, — решил Фотерби. — Только, если честно, мне очень хочется остаться. Клянусь, я бы прекрасно ухаживал за тобой!
— Уходи! Уходи немедленно! — закричала Ианта. — Ты что, хочешь меня доконать?
Сэр Наджент собрался было сказать что-либо в свою защиту, но Том выставил его из каюты.
— Мне, пожалуй, тоже лучше уйти, — сообщил он, бросив на Ианту смущенный взгляд. — Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я остался, Феба.
— Нет, нет, здесь тебе нечего делать. Ну, ну, Эдмунд… Сейчас я потеплее тебя укутаю, и тебе скоро станет легче.
— Позови меня, если что-нибудь будет нужно, — попросил Том Орде. — Я буду поблизости.
Молодой человек вышел из каюты с уверенностью, что оба больных наверняка скоро уснут, и Фебе останется только присматривать за ними спящими. Но примерно через час, стоя у трапа, Том неожиданно услышал, как его позвала Феба и тревожно сообщила, что Эдмунду все хуже и хуже. Сама девушка была бледной.
