Надо избавляться, конечно, от дурных мыслей, гнать их. Возможно, они тревожат потому, что две ночи подряд ей снились плохие сны – Анна просыпалась с ощущением брошенности, будто ее обманули… Никаких действий в этих снах – смесь лиц, людей, обрывков речи, наспех связанных вместе чувством отчаяния и страха. Слышался откуда-то голос Ворда – сердитый, злой, – но слов, которые он говорил, она не помнит; еще – переживания по поводу денег, отчаянное стремление найти их….
В конце концов Анна стала сомневаться, правильно ли поступила, согласившись поехать на север с Вордом.
Опять они вдвоем, и опять он отошел от нее – стоит у окна, смотрит во дворик… Не понимает она, почему он так поступает.
А он и сам, быть может, не совсем это понимал. Как тяжело бьется сейчас его сердце. Быть с Анной врозь оказалось гораздо труднее, чем он ожидал. Вчера он едва удержался, чтобы не сжать ее в объятиях, не начать целовать; а вопрошающее выражение ее глаз… непонимающее…
Зачем он привез ее сюда? Ну что для него пять тысяч фунтов? Легко может позволить себе выбросить на ветер сумму в десять раз большую. Дурацкое упорство! Не будь он так задет, не поклянись себе непременно вернуть деньги Ричи, не попал бы в такую ситуацию.
Если у него есть хоть капля здравого смысла, ему надо посадить Анну в машину и везти отсюда прочь – домой. Во-первых, у нее друзья, племянница, они присмотрят за ней, пока не восстановится память. Не его дело заботиться о ней; что он ей должен? Это она должна ему… пять тысяч фунтов.
Но, несмотря на всю логику своих построений, Ворд не отделался от внутреннего убеждения: у него есть обязательства по отношению к ней. Позволил ведь он ей поверить, что они любовники, и сделал так потому, что намеревался заставить ее признать: она лжет, отрицая партнерство с Джулианом Коксом. А теперь его состояние ужасно, он переживает несравненно больше, чем из-за потери пяти тысяч фунтов. Кажется, жизнь его состоит ныне лишь из боли, чувства вины и сожалений…
– Ворд?..
Он замер, услышав рядом с собой голос Анны и ее глубокий вздох.
– Ворд, думаю, мне надо вернуться домой, – спокойно объявила она.
Ворду удалось подавить невольный протестующий вскрик – свою естественную реакцию на ее желание уехать, покинуть его…
– Ну что ж, если ты хочешь… – Он сам не верил себе.
– Да, пора, – солгала Анна.
За окном идет дождь, скучный, монотонный, моросит из низких облаков, нависших над самыми холмами, затуманивает все вокруг.
– Пойду наверх, соберу вещи, – добавила она сухо, отходя от Ворда и поворачиваясь к нему спиной.
– А я, пока ты собираешься, съезжу в город заправить машину, – коротко проинформировал Ворд.
Что угодно, лишь бы сохранить безопасное расстояние между ними. Ворд был уверен: если он останется, не удержится и станет умолять ее изменить решение.
«Ведем себя как чужие люди», – с грустью отметила Анна, наблюдая, как он равнодушно берет ключи и идет к двери. А кто он, в сущности, ей? Он и есть чужой. Ее любовник? Но эти последние несколько ночей даже и не любовник – держал ее на расстоянии, в отдельной комнате.
Она собрала свой чемодан, а Ворд все не возвращался. Виттейкер выпрыгнул из рук и прошествовал сквозь открытую дверь в кабинет Ворда. Анна машинально последовала за ним – надо его вернуть. На столе Ворда лежат какие-то бумаги: он работал в предыдущий вечер, когда они вернулись, пообедав. Весь вечер он был в ровном, хорошем настроении – так уж, видимо, на него действовало, что они живут врозь, – и в конце концов она ушла спать, не желая выводить его из этого благостного состояния.
Виттейкер вспрыгнул на стол Ворда, не проявляя ни малейшего намерения слушаться хозяйку. Изловчившись, Анна схватила его – сидит, озорник, прямо на бумагах.
– Ну что ты за скверный кот! – выговаривала она ему, намереваясь отнести прочь.
Анна мельком взглянула на бумаги и застыла от пронизывающего насквозь ужаса… Джулиан Кокс!
Анна не замечала протестующего мяуканья Виттейкера, которого слишком крепко сжимала в руках. Комната плывет вокруг нее, как темно… расплывчатые, бессвязные очертания воспоминаний клубятся в сознании… Джулиан Кокс… Она видит его, слышит его голос… Ее охватила дрожь, сковал страх: ну да, она доверила ему деньги Ди – ее пятьдесят тысяч фунтов. Он пугал ее постоянными телефонными звонками, добиваясь денег, которые она якобы собиралась инвестировать. С ним связано что-то опасное, лживое, он из тех, кто не поддается контролю…
