Киллайд раздумывал не более пары секунд. Самое главное: надо спасать майора Шпильмана, хорошего, уважаемого, ценного человека. Для этого первым делом обезопасить тыл, обездвижив мордоворота. Убивать вроде как нельзя, мало ли?.. Задействовать гипноз? Так вернувшись в старое-молодое тело мемохарб ни единой пробы ещё не сделал. Скорей всего уникальные способности ещё не начали проявляться. Зато многолетние практики и умения, наработанные за десятилетия познания мира и себя, здесь пригодятся в самый раз. Уж точек на теле человека, при ударе по которым тело отключается на заданное время — полно.
Вот Шульга и заулыбался во все тридцать два, радостно бросаясь к полуторке с криком:
— Дядя Виктор?! Какими судьбами здесь?! — вскочил на подножку, протягивая в открытое окно руку, как бы для пожатия.
— Ты чё, паря? — отреагировал на это шофёр, пуча глаза и хмуря брови. — Совсем берега поп…
Больше он ничего выдать не успел, получив тычок пальцем в шею. Разве что засипел натужно, заваливаясь на сиденье вправо. А скрюченная рука так и выронила зависшую на руле монтировку. Санька подхватил, так вовремя подвернувшийся инструмент и тут же скользнул в подворье, легко пересёк его стелющимся шагом и замер возле входных дверей, прислушиваясь. В доме глухо слышалось чье-то злобное рычание и приглушенные стоны. Похоже, что грабители как раз выбивали из хозяина дома признания о припрятанном золоте. Ещё и грохот временами слышался, словно что-то переворачивали, сдвигали или роняли на пол.
Подгадав под особо громкий скрежет, Шульга приоткрыл дверь и протиснулся внутрь. Из полутёмных сеней, вышел в светлицу, сходу ориентируясь в обстановке. Какой-то тип в военной форме, с погонами, душил привязанного на кресле Шпильмана и угрожающе рычал:
— …всё мне отдашь, ублюдок! А если хоть что-то скроешь, мы твою семейку на ремни порежем!
Договаривая это, вояка краем глаза заметил движение сбоку и начал разворачиваться в сторону вошедшего парня. Но только и успел, что вдохнуть воздух для тревожного крика. Метко брошенная монтировка в следующий момент уже ударила его по голове, и тип беспомощным кулем рухнул на пол.
Тогда как в обеих спальнях шум интенсивного обыска продолжался. Хозяин дома, с кляпом во рту и полностью окровавленным лицом, пытался сморгнуть кровь с ресниц и рассмотреть неожиданного спасителя. Но тот уже стоял рядом, с подобранной монтировкой под мышкой, и своим небольшим, но острым перочинным ножиком, перерезал путы пленника.
— Дядь Миша, спокойно! — шептал он на ухо соседа. — Это я, Санька Шульга. Идти сможете? Давайте просто выйдем на улицу…
Но майор Шпильман не собирался никуда сбегать. Хотя ни слова не сказал против. Вначале протёр освободившимися руками глаза, затем рассмотрел безвольно лежащего рядом вояку и стал действовать, словно в настоящем бою. Выхватил из кобуры на поясе грабителя пистолет, проверил патроны, убедился в наличии одного прямо в стволе, снял с предохранителя и бросился к дверям первой спальни. Сделал внутрь помещения два выстрела и тут же прыгнул в сторону второй двери. Из другой спальни сразу раздался панический вопль:
— Сдаюсь! Я не…
Но и его оборвало два выстрела. После чего хозяин дома вернулся к креслу, возле которого лежало бессознательное тело человека с погонами капитана. Довернул это тело ногой, как ему показалось правильным, и вновь выстрелил два раза. Только после этого встретился взглядом со своим малолетним соседом. В тот момент Киллайду вдруг показалось, что обезумевший майор сейчас и его пристрелит и с запозданием потянулся к неудобно зажатой монтировке.
Но Шпильман только злобно оскалился и стал отчитываться:
— Эта мразь, — плевок на только что убитого капитана, — считался моим другом. Служили вместе… И вот теперь решился на моё убийство. Там, — кивок в сторону спален, — два бывших уголовника, хоть и дослужились до сержантов. Но всё равно остались зверьми. А ведь после суда их оставят в живых… Так что самое верное, не оставить мстительных ублюдков за спиной и на этом свете. Закон выживания…
— Уф! — Шульга шумно выдохнул, расслабляясь. — Там ещё один тип в полуторке лежит, в кабине. Ещё полчаса поваляется, после моего удара палкой в шею.
