Я написала письмо и отдала Орину, попросив отдать его ДО Дня разлома.
Ольга.
Я гнала Аурель галопом почти всю ночь, давая ей короткие передышки, переходя на рысь и иногда на шаг. Мне казалось, что если мы будем двигаться с такой скоростью, то никто просто не успеет напасть. Страх и желание уехать как можно дальше (чтобы не было соблазна вернуться) заставляли меня снова и снова посылать лошадь в галоп.
Только с восходом солнца, когда "жуткие тени" стали превращаться обратно в кусты, а "зловещее рычание" — в шум ветра и бегущей воды, я решилась остановиться. Моя верная айшаки дышала неровно и блестела от пота, но ни следа белой пены я у нее не нашла. Но отдых ей, определенно, был нужен, поэтому я расстегнула подпруги и отпустила пастись. Привязать лошадку было не к чему, поэтому оставалось только надеяться, что у нее не будет сил куда-то бежать. Седло я снимать не стала, готовая в любой момент сорваться с места.
Есть мне, в отличие от кобылы, не хотелось, поэтому я просто легла на траву, пытаясь расслабить натруженную поясницу. Как только мне стало чуть лучше, я развернула карту: выходило, что уже сегодня мне на пути попадется населенный пункт. Мне определенно хотелось поспать эту ночь в постели, но я боялась себя выдать: меня будут искать (они, наверняка решили, что я сбежала, чтобы не проводить этот чертов обряд). Интересно, они попытаются схватить по-тихому или объявят за меня награду?
Я снова взгромоздилась в седло, когда солнце начало уже припекать: плащ пришлось снять — становилось слишком жарко, так что каждый теперь мог разглядеть мое лицо и сообщить обо мне страже, или кто тут у них.
…
Первые, встреченные мной, люди убедили, что с моей лошадкой надо что-то делать: они так таращились, что я буквально кожей чувствовала их взгляды и недоверие. Уж слишком необычно выглядела молодая девчонка в мужской одежде на рослой мускулистой кобыле. Да, так меня найдут уже завтра, ну, конечно, если раньше не схватят за разграбление королевских конюшен.
Справедливо рассудив, что раз уж меня уже заметили, то остановка в местной «гостинице» погоды не сделает, я отправилась на поиски оной. Это много времени не заняло, так как само поселение являло нечто среднее между городом и деревней: довольно высокая и мощная стена снаружи и деревянные, редко двухэтажные, домики внутри.
Стражники (пара мужиков в ржавых кольчугах) меня разочаровали, флегматично проводив меня взглядами и не задав ни одного вопроса. А вот мужчина за стойкой местной забегаловки вознаградил сторицей: какое выражение страха и подобострастия! Еще бы, я как следует подготовилась к своему триумфальному въезду в город-деревню. В ближайшем лесочке я распустила волосы, начесав их так, что торчали лохматыми космами и падали на лицо, которое тщательно покрыла толстым слоем той самой лунной пудры. Глаза же и губы подвела черным карандашом и накрасила коричневой помадой.
— Ну как? — я посмотрела на Аурель, дуя на черные длинные ногти. Она оценила, тихонько заржав.
— Чего бы хотелось госпоже ведьме? — вкрадчиво поинтересовался парень.
— Госпоже бы хотелось перекусить и немного поспать, — просипела я, «ослепительно» улыбаясь. Ослепнуть было от чего: зубы я тоже прочернила карандашом. Трактирщика передернуло.
— Ваша комната третья по коридору налево, — он положил ключ на стойку и тихо добавил, — оплата вперед.
Я достала из кармана довольно увесистый стеклянный (по крайней мере, он казался таким на ощупь) кругляш, который мне как-то давно дала Андриана. Этого должно было хватить.
— На какое время вы желаете остановиться?
По его довольной физиономии я поняла, что дала много.
— На одну ночь, — и я протянула руку за сдачей.
Он нехотя положил мне на руку несколько кругляшей поменьше.
— Ну и расценки у вас, — хмыкнула я "для порядка", и была удивлена, когда на стойку легло еще несколько монеток. Я сгребла их в руку и направилась наверх. Андриана рассказывала мне о денежной системе Валийи, в которой одному большому лону равнялось двадцать линов, а они разбивались еще на десять литов. В общем ночь в этой ночлежке обошлась мне вместе с едой в двенадцать линов. А у меня всего два кругляша… Придется экономить. И это не считая того, что надо заплатить и за лошадку.
