Сила Хогвартса - страница 106

— В чем дело, Гарри? — спросил Рон, закрывая дверь. — Что-то случилось?

Гарри оглянулся через плечо на Рона, хватая, не глядя, учебник по Зельям и кладя его в сумку.

— Рон, моя эмпатия начала проявляться в прошлом году именно на Уходе за Магическими Существами, — сказал он, закрывая сундук и поворачиваясь. — Помнишь складня и единорога? — Рон медленно кивнул. — Я тогда чувствовал их страх, даже не осознавая, что делаю. Если я могу использовать этот предмет, тренируясь, чтобы у меня не возникало проблем с людьми, то кто я такой, чтобы отказываться от этого? Так же мне не повредит узнать побольше об этих существах, раз уж я собираюсь стать целителем...

Защищаясь, Рон поднял руки.

— Ладно, я тебя понял, — сказал он, открывая дверь. — Так что, увидимся на Защите?

Гарри кивнул, поднимая свою ставшую тяжёлой школьную сумку.

— Только не опаздывай, — сказал он, оглядываясь вокруг и ещё раз проверяя, на месте ли оружие, портключи и мантия-невидимка. — Не будем давать профессору Снейпу шанс снять баллы в первый же день занятий.

— Будто ему когда-либо была нужна причина для этого, — сказал Рон, раздражённо закатывая глаза.

Гарри лишь покачал головой и помахал рукой на прощание, поспешив к выходу из комнаты. Путь до вестибюля, кажется, занял больше времени, чем обычно, так как Гарри пытался избежать столпотворений учеников с младших курсов, которые спешили на свои уроки. Пару раз Гарри даже пришлось отпрыгивать с дороги, чтобы не быть сбитым группами второкурсников и третьекурсников, которые неслись со всех ног, не желая опоздывать.

К тому времени, когда он вбежал в вестибюль, Сириус уже ждал его с лёгкой нервозностью во взгляде. Парень ненавидел этот взгляд. Последний раз Сириус чувствовал себя неуютно рядом с ним, когда его только-только объявили невиновным и они ещё были практически незнакомы. Все, что тогда знал Гарри, это что Сириус был готов пожертвовать своей душой, чтобы уберечь его, и желал дать ему то, чего у него никогда не было, — семью. Оглянувшись в прошлое, Гарри понял, что, в принципе, вчера был первый раз, когда они с Сириусом поссорились. Да, они периодически были несогласны в чем-то, но не до такой степени. Ремус всегда был рядом, чтобы развеять напряжение, или же сам Сириус разрешал проблему шуткой.

Гарри прогнал эти мысли, подходя к своему крёстному.

— Квиддичное поле? — ровным голосом спросил он. Получив кивок подтверждения от Сириуса, Гарри вышел из замка, зная, что крёстный последует за ним сразу, как оправится от ступора.

И оказался прав.

— Гарри, постой! — крикнул Сириус, догоняя и хватая его за руку, чтобы остановить. Ярко-зелёные глаза встретились с голубыми. Сириус протяжно вздохнул, проводя рукой по лицу. — Послушай, мне жаль, — искренне сказал он. — Вчера вечером я вёл себя как идиот. Я должен был понять, что это болезненная тема. Я постоянно забываю, насколько замкнутой порой бывает твоя жизнь.

Гарри высвободил руку и посмотрел на Сириуса, взглядом умоляя того понять.

— Ты хоть представляешь, насколько трудно мне говорить об этом? — с отчаяньем спросил он. — Я решил доверить тебе кое-что, чего я не понимаю, а ты посмеялся надо мной. Посмеялся! Откуда мне знать о таких вещах? Откуда мне взять время на девушек? Единственные девушки, которых я знаю, либо мои близкие друзья, либо часть моей семьи? Ты, может, и думаешь, что то, что я невежа, это забавно, но я не могу себе такого позволить. Я должен использовать это как способ защиты. Но это невозможно, если я не понимаю, что чувствую!

Сириус поднял руки, сдаваясь.

— Ты прав, Гарри, — спокойно сказал он. — Ты абсолютно прав. Мне жаль, понимаешь? Прошлым вечером я не подумал. Я знаю, что тебе трудно рассказывать людям о таких... эм... вещах, и я знаю, что не помог тебе, вот так необдуманно раскрыв рот. Этот изъян моего характера Лунатик годами пытается искоренить.

Гарри вздохнул, потирая шею.

— Я знаю, что тебе жаль, Сириус, а ещё я знаю, что вам всем это непонятно, — сказал он, кидая взгляд в сторону квиддичного поля. — Когда я работал в больнице, у меня ушло много времени, чтобы разобраться в том, что происходит и что я чувствую. Признаться, я был раздавлен. Мне много не нужно было, чтобы погрузиться в депрессию. Горе, вина, одиночество... так вы это называете. Это самые обычные эмоции для больницы, и они всегда вызывали на поверхность мои собственные чувства из-за того, что случилось с Ремусом. — Гарри закрыл глаза, чувствуя, как они горят от слёз.