Племянник заскулил, увидев такую быструю и жестокую расправу над его соратниками.
— Ну что, хочешь оказаться на их месте? — встряхнул его Дон. — Или, может быть, расскажешь, что вы там замышляете со старостой?
— Расскажу, всё расскажу! — заверещал племянник. — Мой дядюшка — староста, этот негодяй и предатель…
— А ты тогда кто? — картинно изумился гном.
— Я… хотел обо всём рассказать! Но не успел! Вы набросились на меня, как…
— Да мы ещё не набросились, — принялся засучивать рукава гном. — Но если ты настаиваешь…
— Нет, нет… Не надо!
— Тогда рассказывай, да поживее! И — только факты!
— Староста договорился с орками, — затараторил племянник. — Он впустит в город небольшой отряд орков, а потом убедит собравшихся на площади людей перейти на сторону орков. И этот отряд вместе с убеждёнными захватят то, что им нужно!
— А что им нужно?
— Ну, городскую казну и винные погреба, наверное, — мечтательно закатил глаза племянник.
— А как ты обрёл такую ловкость, племянничек? — вдруг спросил гном.
— Это мне дал один… одно… В общем, он… оно… с орками пришёл! Пришло. Такой невысокий, в чёрном плаще… И — подействовало! Но не совсем… У, проклятый обманщик!
— А как твой дядюшка планирует убедить людей? — вмешалась в допрос Миралисса, для убедительности поигрывая мечущимся вокруг руки ледяным облаком.
— Не знаю, — заныл от ужаса племянник, стараясь отодвинуться от неё подальше. — Оркский шаман ему поможет, точно! Он говорил дядюшке что-то о… говорил о…
Племянник вдруг дёрнулся, глаза его расширились от невыразимого ужаса. Он хотел что-то сказать, но не смог, лишь несколько раз судорожно сглотнул и застыл безвольной куклой в руках Дона. Дон уложил его на стол, приложил ладонь к шее.
— Ничего не понимаю, — растерянно пробормотал он. — Он… он мёртв.
Ладонь эльфийки тотчас же оказалась на груди племянника.
— Нет, — покачала она головой, подняв полные печали глаза на Дона. — Он не просто мёртв. Он — хуже чем мёртв. Это зелье… Проклятое зелье… Оно выпило из него не только жизнь.
— А что ещё? — потрясённо спросил Дон.
— Душу. — Миралиссу, прижавшуюся к нему, сотрясала крупная дрожь.
— Мы почти пришли. Вход на площадь — за тем поворотом, — Дон, держа эльфийку под руку, оглянулся и с некоторым раздражением добавил: — Грахель, дружище, ты не можешь двигаться чуть быстрее?
— Иду, иду, догоняю! — пробормотал гном, ускоряя движения своих коротких ножек.
— Мало того, что мы ждали, пока ты набьёшь свой мешок дополна, — всё ещё хмурился Дон.
— Это стратегические запасы продовольствия, — воскликнул гном, действительно пошатываясь под тяжестью навьюченного на него мешка.
— Как ты сказал — возьмёшь пару кусочков хлебушка на чёрный день? — подмигнул ему Дон.
— Конечно! — воскликнул гном, отдуваясь. — И пару-тройку фунтов колбаски, чтобы хлебушек таким пресным не казался. И копчёный окорок — чтобы колбаска казалась вкуснее. И немножко буженинки — для пикантности…
Дон молча развернулся и ускорил шаг. Гном плёлся позади, стараясь его догнать, и не прекращая бормотать:
— И свиной окорок — не пропадать же добру? И десяток жареных цыплят — чтобы им скучно не было. И небольшой бочоночек пивка — не оставлять же его?…
Гном выдохся и на некоторое время замолчал, набирая воздуха для новых словоизлияний.
— И это всё? — саркастически поинтересовался Дон.
— Как это всё?! - восклицание гнома, успевшего перевести дух, сотрясло стены. — Как же это — всё? А КОМПОТ?!
Тут рассмеялись все, даже Миралисса. Дон с облегчением вздохнул и украдкой показал гному большой палец — радуясь, что предыдущая сцена, столь тяжко воспринятая Миралиссой, перестала стоять над её душою.
— Похоже, в харчевне просто ничего не осталось, — всё ещё смеясь, подлила масла в огонь Миралисса.
— Как это не осталось? — не выдержал гном. — Да там осталось… там осталось… Сейчас подумаю, что же там осталось — ведь должно было хоть что-то остаться-то…
Вдруг Дон резко остановился и поднял руку — и гном с эльфийкой так же замерли и замолчали, затаив дыхание. До них донесся шум бурлящей толпы, и чей-то голос, определённо усиленный заклинанием, что-то громко, но пока неразборчиво вещающий.
