- А я всегда предпочитал иначе,- сказал я.- Ты знаешь, что жена меня бросила?
- Луиза рассказывала.
- А почему, знаешь?
- В таких случаях причина одна - не любили друг друга, и все,тут.
Я не ответил. И, чуть помолчав, сказал:
- Уже, наверно, четыре. Тебе рано вставать?
- Первая пара - теплотехника. Не пойду на нее! - решил Араик.
- А мне никак нельзя опаздывать, даже на минуту...
- Я летом буду работать,- сказал вдруг Араик.
- Удивительно, как сейчас поколения быстро сменяют друг друга. Разница в возрасте между мной и тобой всего ничего, а я уже не могу тебя понять.
- Дело не в возрасте. Просто мы разные люди. Ты, наверное, живешь спокойно, не поддаваясь эмоциям... А я так не умею. Может, мне и удалось бы уговорить моих и не идти из дому на ночь глядя. Но для этого нужно терпение. У тебя бы его хватило. И времени ты не пожалел бы, принимая решение?..
- Наверно, ты прав...
- А я другой. Мы разные. Я хочу сам отвечать за себя, за свою судьбу.
- Завидую тебе.
- Завидуй сколько хочешь, все равно не сглазишь, я стучу по деревяшке.
- Ты еще и суеверен?
- Да нет, это уж так. Ладно, я хочу спать. Не мешай, замолчи.
Но я все же не удержался: - Араик.
- Что?
- Ты очень любишь Луизу?
- Очень?
Араик помолчал. Я слышал, как он дышит.
- Нет. Не очень люблю. Я просто ее люблю.
ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ
Расхаживая по кабинету, Айказян вслух анализировал тезисы Moero доклада. Казалось, о моем присутствии он забыл, словно вовсе и не я сидел тут на кожаном диване.
Время от времени Айказян отходил к доске, выводил формулы, чертил разные схемы, делал вычисления... И молчал, будто и возражений у него не было.
На самом деле шеф просто разбирал те теоретические положения, которые я выдвинул в своем докладе, сравнивал их со скромными результатами, полученными мною и Седой во время наших вечерних опытов.
Я внимательно слушал его, стараясь не прерывать ход его мыслей.. А он писал, стирал и снова писал.
Потом вдруг замолчал. Остановился передо мной и сказал:
- Знаешь, интересная все-таки получается штука. Здесь столько всяких "но" и "если", что, мне кажется, стоит продолжать работу. А может, не стоит?.. Может, и я и ты, мы оба ошибаемся? Трудно сказать...
- Да, очень трудно, - согласился я. - И знаете, на что похожа эта история? Человек с топором в руках прокладывает дорогу в джунглях- Он вырубает густую сеть лиан и не знает, что его ждет впереди. Может, притаился в засаде хищник? А может, наконец покажется какое-нибудь селение?
- Ты бывал в джунглях? - поинтересовался Айказян.
- Нет.
- Я тоже,- сказал он.
Потом подсел ко мне на диван: - Хотя в пробирке все еще получается какая-то ерунда, мне кажется, этот метод имеет перспективы.
- Я тоже так думаю.
- Но перспективы весьма призрачные, - продолжал Айказян.- Вот, к примеру, клей, который мы недавно получили. Ведь его никто не хочет производить. Завод отказывается. У завода свои планы. А наш полимер пока что единственное средство, дающее возможность склеивать резину и сталь. Эх,вздохнул Айказян,- бороться приходится не только с природой, но и с капризами и вкусами различных людей. Мы получили уникальный клей, но никому нет до этого дела. Никому! И вместо того чтобы заняться новыми проблемами, мы вынуждены бороться за признание очевидного с множеством ведомств и министерств. Этим я хочу сказать: найдется ли у тебя столько сил - если, конечно, твой эксперимент удастся,- чтобы продолжать борьбу уже в совершенно иной области?
- Не знаю, об этом я не задумывался.
- А сейчас подумай,- посоветовал Айказян. - Этот вопрос должен тебя волновать.
- Подумаю,- пообещал я.
- Ну как? - спросила Седа, когда я вернулся в лабораторию.
- Ничего особенного. Айказян только сомневается, удастся ли все это внедрить в производство?
- Удастся,- убежденно сказала Седа.
- А я теперь, пожалуй, тоже сомневаюсь. Айказян привел в пример случай с .клеем.
- Это как воду в ступе толочь,- заметил Рубен. - Придумали пустую работу. Скоро ведь, наверное, утвердят новые темы. А вы будете тут топтаться на месте.
- Думай, как тебе нравится, - бросила Седа.
