Глава 2. Чип из Дэйла спешит на помощь
«Надо же так влипнуть! — подумала с горечью Лориэль. — Будь я человеком, это был бы несмываемый позор на мои седины! Но я вечно юная эльфина, и мои прекрасные, длинные, кудрявые волосы всегда останутся чёрными как ночь. Впрочем, я же перекрасилась в каштановый, чтобы сойти за хоббитянку! Хотя при чём здесь цвет? Как могла я так опростоволоситься?!»
Она сидела в клетке, крепко связанная, с вонючим кляпом во рту, а вокруг на травке развалились пятеро самых отпетых бандитов Средиземья, которые в любой момент могли сделать с ней всё что угодно.
Бармалей был явно не в духе, и остальные тоже присмирели. Гах Одноглазый угрюмо точил свой ятаган, бросая на пленницу зловещие взгляды, Рэй Аркан задумчиво крутил петлю, Дил Молчун стриг топором ногти. Даже жизнерадостный Гард Артист смотрел в землю и бормотал себе под нос: «Убить, не убить? — Вот в чём вопрос!» Помощи ждать было неоткуда.
Но в момент, когда неуловимая агентка уже была совсем близка к отчаянию, вдруг откуда-то раздался громкий голос:
— Немедленно освободите леди и попросите у неё прощения!
Все обернулись и увидели худющего всадника на рыжей кобыле. Всадник был немолод, его длинные усы напоминали тараканьи, а щит походил на крышку от ведра. За ним семенил на пони толстенький хоббит, с трудом удерживающий огромное копьё.
— Мужик, уйди, у меня депрессия! — бросил ему Бармалей, не оборачиваясь.
— Мы б тебе налили, но у самих нет, — развёл руками Гард, обращаясь к незнакомцу.
— Кто тут у вас самый главный злодей? Я вызываю его на честный бой!
— Главный у нас Ихшество, а самый злодей — Гах, — объяснил Рэй.
— Нет, вы видели?! — взорвался предводитель. — Я же хотел по-хорошему! Но теперь он меня вывел!
Бармалей вскочил и стал закатывать рукава своей кожаной куртки, дико вращая глазами от ярости. Гард Артист подскочил к нему и принялся массажировать плечи, приговаривая:
— Ох, сейчас Вашество ему покажет, ох он ему задаст!
— Где моя сабля?! — кровожадно заорал главарь.
Дил Молчун подал его любимую абордажную саблю.
— Вы видели, он сам напросился! Сейчас я его! — неистово выкрикнул атаман. Но затем он неожиданно вонзил клинок в землю и раскатал рукава. — Вот что, давай лучше ты, Гах, а я посужу.
— С радостью, Вашество! — проревел Одноглазый и, поплевав на руки, схватил свой ятаган.
Тем временем, незнакомец уже слез с лошади и, опираясь на меч, недоумённо взирал на пиратов.
— Как твоё имя, сэр? — деловито поинтересовался Бармалей, уже пришедший в своё обычное состояние.
— Я — пресветлый рыцарь дон Чип из Дэйла, Меч Справедливости и Щит Закона, приходящий на помощь всем униженным и оскорблённым, совершающий подвиги во имя Добра, дабы покрыть своё имя несмываемой славой подобно великим рыцарям древности, таким как доблестный Гил-Гэлад и непотопляемый Элендил.
— А как зовут твоего спутника? — невозмутимо спросил атаман.
— Это мой оруженосец — Фомко Тормоз.
— Фомко Тормоз назначается твоим секундантом. Представляю вашего противника: Гах Одноглазый, претёмный бандит из Рейха, мастер надругательств моей банды и заслуженный садист Средиземья, пытающий всех кого я скажу, совершающий подвиги от скуки, дабы покрыть своё имя несмываемым позором и не уподобляться разным чистюлям. Секундантом Гаха назначается Гард Артист. Тоже, между прочим, колоритная личность: поэт дна, певец запоя, развлекающий бандитов и опошляющий деяния великих.
Артист поправил галстук и раскланялся, а Гах угрюмо принял боевую стойку. Дон Чип же весь побагровел от праведного гнева и с нетерпением ждал начала схватки.
— Гард, дай сюда платок! Значит так: сходиться только когда я взмахну платком, а сейчас разойдитесь. Вы, сэр рыцарь, отойдите вон к тому дереву, а ты, Гах, отсчитай от моей сабли десять шагов влево!
Гах принялся отсчитывать шаги. Дону Чипу хотелось поскорее искоренить Зло, но он высоко чтил рыцарские ритуалы, и послушно направился к указанному дереву.
