Все это время по "Глазго" никто не стрелял, и крейсер не получил новых повреждений.
Люс, как мог, помогал Эллертону, обстреливая "Лейпциг" с того же борта. Когда британские корабли сблизились, их огонь стал эффективным. На "Лейпциге" в районе грот-мачты пылал большой пожар, начался пожар и в носовой части. Но германский крейсер продолжал стрелять по "Корнуоллу" до 19.30. Старший артиллерист "Лейпцига" "прошел по орудиям и выяснил, что боеприпасов не осталось. Он сообщил, что средства защиты "Лейпцига" исчерпаны. Пожары в надстройках и на нижних палубах делали пребывание там невозможным… Поэтому Гаун повернулся к минному офицеру лейтенанту Швигу и сказал: "Идите, настал ваш черед". Торпедный аппарат правого борта был подготовлен к стрельбе…
С 19.50 по 19.55 были выпущены 3 торпеды, но попаданий не было, так как противник держался слишком далеко. Мы использовали свое последнее оружие…"
"Глазго" и "Корнуолл" прекратили огонь и подошли ближе, чтобы удостовериться, что "Лейпциг" тонет. Стеньговые флаги были спущены, однако флаг крейсера все еще развевался на гафеле, и Люс снова открыл огонь с близкой дистанции, чтобы добить "Лейпциг" (Сейчас он осмелел!). Впрочем, это было лишним, Гаун уже приказал открыть кингстоны. По словам штурмана "Лейпцига", поведение экипажа было превосходным.
Все испытывали гордость от того, что крейсер не спустил флаг. Командир произнес короткую речь и трижды крикнул "Ура!" в честь Его Величества кайзера.
Последствия стрельбы англичан с малой дистанции оказались ужасными, хотя это было оправдано нежеланием Гауна сдаваться.
"Она буквально выкашивала столпившиеся группы людей и привела к ужасающей бойне. Многие пытались укрыться за орудийными щитами, но были изрублены на куски осколками снарядов, рикошетирующими от боевой рубки… Другие прыгали в воду и плыли к противнику, но холодная вода убивала их. Никто из них не спасся… Тем временем поднялась волна, и корабль начал раскачиваться… Сгустившиеся темнота и туман мешали видеть противника. Уцелевшие во главе с капитаном собрались на полубаке".
Именно им в 20.30 Люс передал: "Спускаю шлюпки, чтобы спасти экипаж". Когда "Лейпциг" начал крениться на левый борт, Гаун отдал приказ покинуть корабль. Крейсер быстро погружался носом. Наконец его правый винт поднялся в воздух, и "Лейпциг" ушел на дно с поднятым флагом, унеся с собой капитана. "Я очень сожалею, что этот отважный офицер не был спасен", – написал Эллертон. Всего из экипажа "Лейпцига" были спасены 7 офицеров и 11 матросов.
Эллертон и Люс отдали должное поведению противника. Люс сказал своей команде: "После боя 1 ноября нашей единственной мыслью было уничтожить тех, кто нанес поражение оружию Его Величества. И мы должны испытывать удовлетворение, так как сумели принять участие в уничтожении вражеской эскадры, которая нанесла нам поражение". "Глазго" и "Корнуолл" потопили "Лейпциг" исключительно малой ценой.
Крейсер Люса получил 2 попадания, на нем был убит 1 человек и ранено 4. Хотя крейсер Эллертона получил 18 попаданий, его повреждения оказались ничтожными – только 2 затопленных угольных бункера. Однако оставалось одно маленькое, но очень существенное "но". "Дрезден" ушел, и гнаться за ним сейчас было просто бессмысленно.
Однако пока оставалось тайной, чем же завершилась погоня "Кента" за "Нюрнбергом".
Вскоре после 18.00 Стэрди передал по радио, что он потопил "Шарнхорст" и "Гнейзенау", и запросил сведения от остальных своих кораблей. Первым откликнулся Фэншо. Он передал, что "Македония" возвращается в Порт Стэнли с экипажами 2 германских угольщиков. На вопрос, что делать "Бристолю", Фэншо получил приказ соединиться с флагманом. Но больше на запрос Стэрди не ответил никто. Тогда адмирал решил с линейными крейсерами двигаться к мысу Горн. Он отправил Стоддарта на помощь "Ораме", чтобы "Карнавон" мог вместе со вспомогательным крейсером прикрыть британские угольщики, приход которых на Фолкленды ожидался 10 декабря, от возможного нападения одного из пропавших германских крейсеров. В 21.30 Стэрди получил сообщение от Люса, что "Лейпциг" потоплен, и приказал "Глазго" и "Корнуоллу" идти к Магелланову проливу. Когда адмирал узнал, что крейсера почти полностью израсходовали боезапас, а "Корнуолл" вдобавок испытывает нехватку угля, то приказал им возвращаться в Порт Уильям. Здесь ему стала известна еще одна неприятная новость – "Корнуолл" не может начать погрузку угля, пока не будут осушены затопленные бункера. На всякий случай Стэрди отправил "Бристоль" осмотреть берега малонаселенного острова Западные Фолкленды. Он подозревал, что германские крейсера могут попытаться использовать его для временной стоянки.