Мы уже упомянули о донесении одного из цеппелинов. 31 мая 5 цеппелинов покинули свои ангары в 11.30 для проведения разведки в Северном море. Несмотря на сообщение "Пиллау" о стычке с "Галатеей", ни один из них не подошел ближе 30 миль к сражающимся флотам, прежде чем в 18.00 они были отозваны. Приказ Шеера о воздушной разведке на рассвете 1 июня командир авиаподразделения не получил. Однако в полночь капитан 1 ранга Штрассер отправил 6 цеппелинов по своей собственной инициативе. 4 из них увидели не больше, чем вчера. L-24 всех сбил с толку ошибочными сообщениями. Сначала он принял германские эсминцы за британские и донес о них. А потом этот дирижабль сумел увидеть британские линкоры в бухте Джаммер на северозападном побережье Дании. Только L-11 в 3.19 кое-чего добился.
"Внезапно из утренней дымки появился цеппелин и направился к "Нептуну". В башню X поступил приказ дать выстрел на предельном возвышении. Передний мателот дал полный залп, начали стрелять и остальные корабли. Воздушный корабль взмыл носом вверх и исчез.
Поступил приказ не тратить боеприпасы".
L-11 продолжал следовать за англичанами более часа. В 3.40 он слишком близко подлетел к "Индомитеблу" и получил 305-мм залп. Но его сообщения только укрепили решимость Шеера вернуться в гавань, не принимая боя. Субмарины, вышедшие из Боркума 31 мая в 20.45, добились еще меньше. Лишь одна из них сумела заметить противника. U-46 безуспешно атаковала "Мальборо", возвращающийся в Тайн, после того как Берни в 2.30 перенес флаг на "Ривендж".
Так как Битти имел еще меньше сведений о противнике, чем Джеллико, он ушел слишком далеко вперед, чтобы видеть бои эсминцев. Он не разделял предположений главнокомандующего относительно намерений Шеера. Битти считал, что Шеер может направиться к одному из южных фарватеров в Яде и сейчас находится на юго-западе, а не на севере. Поэтому Битти шел на юг до 3.00, пока ему не пришлось последовать за Линейным Флотом на север. Даже тогда Битти упрямо настаивал на своей версии, и в 4.04 он радировал Джеллико: "Предлагаю произвести поиск неприятеля на юго-западе". Но Джеллико всего 10 минут назад получил сообщение, которое разбило все его надежды.
Адмиралтейство, основываясь на данных Комнаты 40, в 3.30 отправило ему радиограмму, в которой говорилось, что германский линейный флот в 2.30 находился всего в 16 милях от Хорнс-рифа. Это означало, что от "Айрон Дьюка" их отделяют 30 миль. Шеер шел на юго-восток со скоростью 16 узлов. Так как с этого момента уже прошло полтора часа, Джеллико мог лишь с сожалением передать Битти: "Вражеский флот вернулся в гавань".
Для всех офицеров и матросов Гранд Флита ужасным разочарованием стало известие, "что мы не увидим сегодня Флот Открытого Моря и не сможем завершить вчерашнюю работу".
В 4.15 Джеллико перестроил свои линкоры в дневной походный ордер. И он, и Битти, с которым Джеллико встретился в 5.20, надеялись обнаружить поврежденные "Лютцов" и "Эльбинг". Но "единственным неприятельским следом остались сотни погибших матросов на спасательных поясах, плавающие среди скоплений нефти и обломков, отмечавших место гибели кораблей", – вспоминал один из офицеров "Нью Зиленда". Не меньше свидетельств осталось после погибших британских кораблей – и ничего более.
В 11.00 Джеллико сообщил в Адмиралтейство, что Гранд Флит возвращается в гавань. Его корабли пошли в Скапа и Розайт, на многих разыгрывалась последняя мучительная сцена.
На борту "Лайона" "разорванные тела в башне Q были печальным зрелищем. На похоронах вся команда, включая адмирала, его флаг-капитана и всех офицеров, выстроилась на квартердеке. Капитан прочитал погребальную молитву.
Тела на носилках были укрыты флагами, их торжественно спускали в море с обоих бортов. Было похоронено 95 искалеченных тел, в том числе 6 офицеров. Оркестр играл гимн и похоронный марш, пока длилась траурная церемония. Мы видели, что это же происходило и на других кораблях".
Король Георг V передал Джеллико 3 июня: "Я скорблю о гибели этих отважных людей, павших за свою страну. Многие из них были моими друзьями. Но еще больше я сожалею, что туманная погода позволила Флоту Открытого Моря избежать всех последствий столкновения, которого он якобы желал. Но, когда представилась такая возможность, они не выказали ни малейшего желания…"
