– Не, ну чё за дела? Днем, что ли, времени мало?
– Понял? – обратился Нанок к чудовищу.
Тот не понял. Пришлось отрубить щупальце. Все равно не понял. Блин, что за непонятливые монстры пошли! За что, Беодл подери, такое наказание на мокрую голову несчастного уставшего варвара?
Сразу два щупальца схватили Нанока, причем одно, особенно наглое, за ту руку, в которой он держал Томагавку. Несколько других щупалец ухватили Тилу и мага. Короче, получился настоящий хентай. Оборотень, как обычно, успел увернуться и возглавил антиболотное сопротивление с мечом в руке. Грамотно подумав, он обрубил щупальце, державшее руку варвара.
– Порвем козла на тряпки! – кровожадно заверещала секира.
Варвар обрубил второе щупальце, тянувшееся, куда не надо. Жить стало легче. Не то чтобы в меду купались – но кому оно надо, купаться в липком и сладком?
– Пошла вон, собака! – Варвар пнул ногой новое щупальце, желавшее полапать его за ногу.
Тила вопила пронзительным голосом, приходилось выбирать между желанием зажать оба уха и необходимостью сражаться с болотной напастью.
Засвистел топор, полетели на землю и в воду отрубленные щупальца. Драться Томагавка умела, несмотря на неприличную для нормальной секиры болтливость. Тварь издала некий звук, который варвар классифицировал как непонятки. Двумя взмахами топора он освободил Тилу. Оборотень же, ловко уворачиваясь от снующих туда-сюда щупальцев, бросился на помощь магу. Чудовище выдвинуло на островок пасть, которой попыталось сжевать одного не в меру ответственного варвара вместе с секирой. Как и следовало ожидать, варежку пришлось застегнуть, а губу – закатать обратно. Варваров без соли не съешь, да и с солью – подавишься. Тварь в последний момент это поняла, но губу закатать уже не успела. Точный взмах секиры – и закатывать было уже особо нечего.
Засвистели эльфийские меткие стрелы с белыми перьями. Лишившись трех из восьми глаз, чудовище призадумалось о смысле жизни. Башка с пастью удалилась в болото, чтобы обдумать новый политический расклад в мире. Туда же попробовали загнаться и щупальца, но им повезло куда меньше. Оборотень, варвар и маг мигом накрошили из большей части извивающихся псевдорук отборную солянку. Остальные, правда, удачно слиняли, оставив на поверхности болота черные пятна поганой крови.
– Хорошая драка, – одобрила секира. – А теперь очисти меня, Хозяин, да побыстрее. Пока я не заржавела к блиновой тетушке.
– Что это вообще было? – недоумевал оборотень. – Ни разу такую пакость не встречал. В океанах подобные водятся, говорят, но не в болоте же!
– Значит, нам повезло, – заключил маг. Все посмотрели на него так, что ему тут же захотелось спрятаться куда-нибудь подальше, например в приют для душевнобольных.
– Надеюсь, второго такого здесь нет, – предположила Тила, отпихивая ногой шевелящееся еще щупальце. – Редкостная дрянь.
– Да вы чего, народ, – возмутилась секира. – Здорово же порубились! Нет в вас, знаете, боевого духа. Интереса к доброй драке в вас нет. Скучно живете, люди. В жизни всегда должно быть место подвигу, желательно даже двум.
– Отвязалась бы ты, – буркнул маг.
Секира немедленно завелась:
– Что, если железная, то и сказать ничего нельзя? Мне рот не заткнешь, у меня его нету! Да и не железная я вовсе, а из особого хитрого сплава, состав, правда, не знаю.
Маг что-то несвязно прорычал. Извинился, должно быть, подумал варвар. Ясно ведь, что не прав был. Хорошая получилась драка, права секира.
– Пора идти, – подал голос оборотень. – Не знаю, как вы, а я вечно в болоте сидеть не намерен. От такой жизни лягушкой вполне можно стать.
– Твоя правда. – Маг поднялся с земли. – Аппетит все равно отбили. Не могу я есть, когда щупальца эти рядом извиваются.
Варвар никакой связи здесь не увидел. Ну извиваются, и ладно, кормить ведь их никто не заставляет. Вполне можно и съесть чего-нибудь, и запить глотком вина. Но идти, видно, все равно придется, вон уже и Тила поднялась, и маг мешок за спину забросил. Нанок вздохнул и встал на ноги. Когда же это болото закончится!
Болото заканчиваться не собиралось. Более того, тропа неожиданно ушла вглубь, снова пришлось прыгать с кочки на кочку. Недолго, к счастью, но даже прыгучий варвар пару раз попугал лягушек, хлопнувшись в воду. Об остальных и говорить нечего, грязнее их только, наверное, кикиморы, которые им, по счастью, до сих пор не попадались.
