— Зачем ей это? — прищурился Головастик.
Я покосился на Стаса, затем на Ловеласа. Не наступило ли время для правды?
— Она хочет жить.
— ИИ? — спросил Женя. Он смотрел понимающе и предостерегающе. Вот и ладненько. Ловеласу точно не стоит знать, что ждёт его гербарий если мы выберемся.
— АА! — ответил я.
— Искусственный интеллект? — терпеливо уточнил призыватель.
— Ага. Тоже у вас спёр? — улыбнулся я.
— Возможно. Было несколько прототипов.
— Жить? Программа? — вмешался удивлённый Головастик.
— Чем ты сейчас от неё отличаешься, Юрец? — скривился я. — Такой же набор нулей и единиц. У неё своя мотивация. Дарёные читы с жёсткого диска не стирают, знаешь ли.
Головастик покачал головой:
— Да…
— Го го го! — нетерпеливо напомнил о себе Миша. — Ща пронесём данж и на ласта сразу! Чё тупим?
— Сомневаюсь, что на ласта это подействует, — сказал я. — Я вот даже не уверен, что остальные боссы лягут так же охотно.
— Пока будем стоять — не узнаем, — проронил Игнат. Указал на проход. — Вперёд.
Обсидиановые Братья ждали в следующем выдолбленном в камне зале. В плоть скалы было вмуровано множество столбов, на которых на крючьях висели мертвецы. С потолка свисали цепи. И снова — сотни зеркал повсюду. Вонь гнилой плоти забивала лёгкие так, что хотелось откашляться.
Я двинулся к братьям.
— Смотри–и–и-и… — протянул жирный великан слева. Чёрное, лоснящееся пузо свисало, закрывая гениталии. Выпученные глаза сверкали на бородатом лице. — Смотри–и–и-и, бра–а–ат…
Второй босс был тощ и очень высок, несмотря на сгорбившуюся фигуру. Голова его выдавалась чуть вперёд, будто он вынюхивал что–то.
Оба голые и от этого ещё более омерзительные. Не хочу знать, откуда из них падает лут.
— Цх–цх–цх-цх–цх–цх–цх-цх, — зацокал тощий хрипло. В его руках появилась крошечная книжечка, вспыхнула красным.
— Да ладно вам трещать, — отмахнулся я, приближаясь. Щёлкнул пальцами. — Время суицида, уберите от экрана детей!
— Он де–е–е-ерзо–о–о-ок, — провыл жирдяй, зашлёпал ко мне.
— Цх–цх–цх, — приближалось справа. Так… Это мне не нравится. Что, Еммануила на всех не хватило?
— Сдо–о–о-охне–е–е-еш–ш–ш-шь!
— ЦХ!
Я перестал щёлкать пальцами и бросился наутёк.
— Олежа хватай жирного! — заорал на ходу.
Воин не пошевелился. Игнат же, поднявший было лук, опустил оружие.
Жирный сцепился с тощим. Голые твари бросались друг на друга, крошили телами столбы. Ошмётки мертвецов разлетались по залу. Звенели цепи.
— Я всюду был неправ, Егор, — сказал Головастик. — Всюду был неправ. Прости…
Наконец тощий одолел брата. Его книжечка сверкала, испуская яркие лучи. Чёрная плоть жирдяя дымилась и воняла. Покончив с толстяком, худой босс поднял над головой артефакт, а затем запихал себе в глотку. Упал на колени, пытаясь проглотить книжку. Пламя било из–под кожи, но обсидиановая тварь заталкивала оружие глубже и глубже.
Пока, наконец, система не сообщила, что и этот босс повержен. Мише (удачливый парень) упала та самая книжечка. Света получила эпическую робу и тут же надела её. И, по–моему, даже покраснела. Наряд был в духе игры. Множество прикрывающих тело ремней, не скрывающих, а скорее подчёркивающих фигуру. Чёрт, а нет ли во мне поклонника садо–мазо? В глотке пересохло.
— Чего вылупился? — недружелюбно сказал мне Женя.
Я торопливо отвернулся.
— Я не буду в этом ходить, — сказала Света. — Как шлюха…
— Нужда заставит — и не в таком пойдём! — ответил я, не оборачиваясь. — Ласта точно система не переписала. Я так понял это Серый Человек, а он и есть твой бывший подчинённый, Женя. Как, кстати, можно сделать ресет этому рейду, а? Чтобы шмоток поднабрать.
— Там был второй круг, в зале, — сказал Головастик. Он уже смотрел на открытый проход к следующему боссу. — Возможно, он как раз для этого. Проверим, когда дойдём до конца.
— Хороший рейд. Без трэша. Мечта любого фарма, — зашагал я в следующий зал.
Еммануил сильно облегчил задачу. Переписал всех боссов в рейде. Стоило мне приблизиться, как зловещие создания, повидавшие сотни смертей Роттенштайна и Пяты Титана — стремились себя прикончить. Бились головами о камни, вспарывали грудь собственным оружием. Интересно, почему в Гелбгартене приходилось зачищать всё до последнего босса, и только тот тихонечко вскрывался, а остальные сражались без игры в поддавки? Недоработка, или они без матриц игроков были?
