— Егор!
— Ну Стас, серьёзно, что мы сейчас сделаем? А утром, если не явится, пойдём к порталу и даже если сдадим точку Роттенштайну — проведём разведку жалким боем. Не бросим же мы его. Наверняка не просто так он задерживается. Наверняка делает что–то полезное. Не дрейфь.
Я вышел из комнаты с бодрой улыбкой. Но едва хлопнула дверь — гримаса сползла. Куда пропал чёртов разбойник?!
Однако оказавшись в кровати, и положив голову на подушку я как–то перестал переживать. Голову почти сразу заволокло туманом — сознание плюнуло на все возможные проблемы и решило дать мозгу отдохнуть. Практически моментально. Спал, как убитый. Лишь под утро меня что–то разбудило, какое–то движение, должно быть мимо пролетал очередной охотник.
Но я перевернулся на другой бок и сладко уснул. Без снов. Даже выспался.
Утро встретило солнечными лучами, бьющими из окна. Раскрасило стены. Я потянулся. Встал. Опёрся о подоконник, глядя на поля вдали и подставляя солнцу лицо. Красотища. Такого в реальности не увидишь. А если даже найдёшь похожее — то сильно потратишься.
— Ну… Новый день, новые страдания, Егорка, — сказал я себе под нос. Развернулся, глядя на дверь. Чёрт. Как же не хочется выходить. Женя, небось, уже ждёт. И Юра грёбанный…
— Блядская скотина… — признался я сам себе.
— Мне уже неловко пипец как, — сказала пустота. Я аж подпрыгнул, ударившись спиной об оконный проём.
В комнате проявился Кренделёк.
— А чё, только ты с юмором, думаешь? — не слишком уверенно сказал разбойник.
— Ты это. Скорую мне вызови, обезьяна, — пробухтел я. — И себе, кстати. Я тебя ща убивать буду.
— Извини, — развёл руками Юра. — Не мог удержаться. Разыграть шута — это вызов.
— У тебя в родне вуайеристы уже были или ты первый?!
— Не кипятись, — Кренделёк протянул мне свитки. — Всё в ажуре.
— Где ты был, образина?! Там Стас небось до сих пор у дверей тебя ждёт.
— Ждёт, — кивнул Юра. — Я с трудом проскочил.
— Нахера?!
— Не знаю. Захотелось. Ты смотри чего там, — указал он на свитки. — Я до входа в Твердыню дошёл, прикинь? — разбойника распирала гордость.
Свитки он извёл все. Схематичные контуры материков, точки на них. План лагеря с порталами, план внешнего лагеря. План укреплений с точками ходов. Лестницы, бойницы. Какая–то буква Х повсюду.
— Это чё? — спросил я у Кренделька.
— Артиллерия. Требушеты там, и прочая средневековая херотень. Не знаю, как называется. Дура с большими копьями это чё?
— Баллиста… — машинально сказал я. Бумага шуршала в руках, рот сам собой раскрылся. Вот это сокровище!
— На ежегодном совещании обязательно отмечу что годовые цели ты перевыполнил и запрошу тебе премию, — просипел я. — Молодец!
— А то!
— Что там с Выводком? — выход из портала был на северном краю острова. Но самое главное — он был. Поблизости отмечен только наш. Ещё один дальше на восток. Роттенштайн охватил порталами почти весь материк.
— Вот тут не очень хорошо, кстати, — сказал Кренделёк. Плюхнулся на кровать. — Лезет он из портала. Там всё перед ним в ошмётках мха. То ли в лагере их сжигают, то ли сам мрёт. Я в портал выскочил — насилу выбрался. Полхп потерял пока отметку ставил.
— У тебя вообще нет никакого уважения к личному пространству, да? — демонстративно воззрился я на него. — Это моя кроватка.
— Ты же выспался. Так сладко дрых. Чего ворчишь?
Меня аж передёрнуло. Этот хмырь пришёл утром, точно. Именно потому я и проснулся.
— Ты сколько тут сидишь, больное ты создание?
— Да ладно тебе. Посидел чуток, задремал сам. Всю ночь на ногах. Ты ж не думаешь, что я тут на тебя пялился?
— Думаю!
— Ты не Света.
— За нею ты тоже следил?
— Ой, иди ты нахер, Егор, а? — всплеснул руками разбойник. — Чего прицепился.
— Да просто шуточки у тебя стрёмные.
— Ты свои–то слышал?
— Один–один. Признаю.
Я сложил свитки в инвентарь.
— Если серьёзно — ты крут, Юрчамба. Реально крут. А теперь пошли Стаса успокоим. Ты жесток, надо сказать. Он ведь извёлся весь.
— Уверен — Стас простит.
Мы вышли из комнаты. Под ногами зашуршали ступени. У комнаты Светы и Жени я чуть притормозил. Передёрнулся. Ох, как не хочется мне разговаривать с Евгением после таких новостей. Скорее бы уже развязаться.
