Бывало, что облака опускались ниже площадки, и тогда Телла, если оказывалась дома, устраивала себе одно маленькое развлечение. Она наряжалась в длинное розовое платье из легчайшей натуральной ткани, расчесывала перед зеркалом волосы и надевала на голову маленькую бархатную шапочку, усыпанную бриллиантами. В таком виде она усаживалась в кресле у края площадки рядом с елочкой и вызывала по видеотелефону кого-нибудь из знакомых мужчин. Разговор в таких случаях шел о каких-нибудь пустяках: развлечениях, модах, планах на завтра, и заводила его Телла с единственной целью - увидеть в глубине экрана восхищенное лицо собеседника.
Она знала, что выглядит умопомрачительно красивой в таком наряде на фоне белоснежной облачной равнины и ярко-синего неба.
По утрам после занятий в гимнастическом зале Телла укладывалась на топчане и приглашала домашнего биоробота Мишеля для массажа. Массировал Мишель превосходно, ничуть не смущаясь своей обнаженной хозяйки. Она также не испытывала ни малейшего смущения: как и все биороботы, Мишель был равнодушен к женским прелестям и, несмотря на свои мужественный вид. ничем не отличался от евнуха.
Гимнастика и массаж приводили Теллу в такое возбуждение, что потом прихoдилось принимать ванну из парного молока, чтобы успокоиться. После этого Телла купалась в бассейне, обсыхала под душем из теплого воздуха и, не одеваясь, шла в гостиную. Здесь она минут двадцать прогуливалась перед зеркалами, разглядывая себя со всех сторон. Это была заключительная часть утренних процедур, содержавшая Б себе две стороны - эстетическую и практическую. Эстетическая состояла в самом процессе любования собственным телом, которое Телла не просто любила, а боготворила. Нежность кожи красота линий, яркость глаз, блеск волос вызывали у Теллы глубокое эстетическое переживание. Его можно было сравнить разве что с чувством гениального скульптора, любующегося созданным им шедевром. Сторона практическая состояла в регулярном осмотре этого драгоценного сосуда блаженств. Телла прeбывала в возрасте цветущей молодости. Совсем недавно ей исполнилось восемьдесят лет. Впереди была целая жизнь, полная наслаждении, но это вовсе не означало, что можно не беспокоиться о своем здоровье. Здоровье - основа благополучия, потерять его-значит потерять всё. В отношении здоровья никакие профилактические меры не могут оказаться лишними. Поэтому каждое утро Тепла придирчиво осматривала свое тело - не появилась ли хоть крохотная морщинка на лице, не потеряла ли кожа нежность и упругость, не пополнела ли талия? Но нет, к счастью, никаких даже самых малых дефектов Телла не обнаруживала. Уже несколько десятков лет она совершенно не менялась - все та же великолепная фигура, все те же чистый лоб и яркие глаза, то же непреходящее ощущение здоровья и душевного комфорта.
Завтракала она обычно в обществе трех-четырех друзей, которых приглашала заранее. Это, разумеется, не означало, что друзья буквально являлись к ней в назначенный час. Подобные визиты давно устарели. Просто робот Мишель, он же повар и официант, включал стереотранслятор, висевший над местом трапезы, и за столом возникали великолепные объемные изображения друзей, которые в этот момент сидели в своих комфортабельных гостиных.
В еде. как и в одежде, Телла отличалась тонким вкусом. По утрам она обычно заказывала паштет из соловьиных язычков, острый пахучий сыр пятидесятилетней выдержки и "шарме" - чудесный тонизирующий напиток из созвездия Голубя. Иногда хорошо шло птичье молоко, иногда овощные салаты из космических парников, а иногда Мишелю удавалось раздобыть к столу что-нибудь экзотическое, например, шейки гигантских голубых раков или печень карликовых китов из созвездия Летучих Рыб.
В последнем случае к столу, как правило, подавалось терпкое и ароматное безалкогольное пиво из лучших сортов ячменя. Само собой разумеется, что для гостей завтрак был отнюдь не воображаемым. Кухонный Нуль-Транслятор в одно мгновение переносил блюда по адресам, так что гости получали возможность по достоинству оценить кулинарный вкус хозяйки.
