Он еще раз прошелся взглядом по квартире. Добросовестный разгром после оч-чень добросовестной пьянки. Мертво спящий под столом летчик. На разметанной постели – полуголая толстая девка, то ли чья-то секретарша, то ли буфетчица. Тоже до полудня не проснется, а когда проснется, не сможет ничего вспомнить. Анализы кое-что покажут, но…
В случае чего сделает аборт. Впервой ли?
Как говорится, погуляли. Ночь перед арестом. Он встал у окна и посмотрел в щель между занавесками. Под окнами глупо таращились трое.
Заливает, значит? Соседей снизу? Это которые сверлили дырочки в своем потолке и просовывали в них трубочки стетоскопов?
Хорошие соседи. Тихие и невредные.
Он отошел от окна, подхватил чемоданчик-балетку и стал ждать. Дверь уже ломали всерьез.
– Гражданин Волков! Александр Михайлович! Ворвались сразу трое: два офицера с малиновыми петлицами и околышами и штатский, в шляпе и даже в пенсне.
– Волков! Сопротивление бесполезно!
Это он знал и без них. Только дурак сопротивляется подавляющей силе. Умный – уступает, а когда нападающий проваливается, бьет его в затылок.
И даже не слишком сильно. Зачем? Все равно ведь – насмерть…
– Не трогать здесь ничего!
Разумно. Поскольку главное – в расположении предметов. Что ж, это они еще кое-как понимают…
Вот побежали в ванную. Ну-ка, ты, в пенсне! Повернись, я хочу видеть твое изумленное личико. Или разъяренное. Ну-ка…
Отлично. Злость. Чистая неприкрытая злость. Конечно, ты умный, ты кричал: брать, брать немедля! А твой недотепа начальник цедил: слежка, контакты, разработка…
Теперь у тебя на него есть хороший материал.
Можно сказать, что я пристрелил кого-то из вас. Может, тебя, может, его. Вы мне оба одинаково противны.
Главным образом своим посконным идиотизмом. Вам не представить себе, что есть кто-то настолько умнее вас, что вы рядом с ним не более чем вши. Гниды.
Вы так и не поняли, кто я такой. И не поймете никогда. И – плевать.
Тот, кого знали как Волкова – впрочем, он и был когда-то настоящим Сашей Волковым (круг замкнулся…), – последние полгода был занят только и исключительно тем, что готовил свою смерть. Поскольку в государстве тотального контроля истинно свободным мог быть лишь мертвец. Который лежит под надписанным камнем и которого не нужно искать.
Обеспечить себе замену в мире живых оказалось не так уж сложно.
Уже полтора месяца в его квартире беспробудно жил командированный из дальневосточного леспромхоза снабженец Фрязин, пьяница и беспутный тип, ростом, комплекцией и цветом волос похожий на Волкова. Они познакомились в пивной на Сивцевом Вражке, почти подружились; Волков, пользуясь своими знакомствами в Bepxax, помог Фрязину решить какие-то не совсем решаемые проблемы. Фрязин закатил для него долгую роскошную пьянку.
Две недели назад Фрязин как бы уехал обратно на свою станцию Ерофей Павлович… На самом же деле, «вспомнив» что-то по дороге, он вернулся в Москву и ночью постучал в дверь квартиры Волкова. Глаза его были страшные. Волков его впустил и больше не выпускал.
А буквально на следующий день Волкова обложили по-настоящему. И он понял, что успел чудом. Впрочем, к чудесам он привык. На чудесах он и держался все это время – с самого начала своей безумной службы.
Собрав двадцатого на свой день рождения побольше друзей, приятелей и случайных собутыльников, он позаботился о женщинах, выпивке, большом шуме и даже драке, спровоцировав спор о том, пристойно ли коммунисту так напиваться в Пасху, при этом закусывая водку крутыми яйцами. Он прекрасно знал, что все его гости пройдут через руки НКВД или НКГБ и там сделают все, чтобы получить от них подробные показания, И показания будут свидетельствовать, что хозяин квартиры остался с женщиной и одним – а может, двумя или тремя?.. да нет, одним – упившимся гостем… Хозяин был хмелен, весел и хлебосолен.
Он действительно был весел и хлебосолен, но хмель не брал его абсолютно.
Проводив гостей, он разжег в титане огонь, для пущего правдоподобия роняя щепу и чурбачки и просыпая уголь. Потом, поимев пьяную до соплей буфетчицу, он тычками поднял на ноги Фрязина, раздел его догола, заставил забраться в ванну, дал в руку бутылку коньяка и пустил теплую воду. Потом подержал некоторое время его голову под водой, пока снабженец не перестал дергаться. И тогда – закрыл холодную воду.
