Павел деловито обосновался в купе, удобно разложил вещи. Таня всей кожей ощущала его физическую близость. Он постоянно задевал ее то локтем, то бедром – вероятно, не намеренно, но эти прикосновения горели на ее коже, будто ожоги. Вагонное стекло было огромным и чистым, и Таня села так, чтобы можно было прижаться к нему носом, как в детстве. Вероятно, со стороны это выглядело смешно, но ее всегда успокаивало. Небо, туго натянутое над вокзалом, пропиталось темно-синим.
– Ты наверняка голодная, – сказал Павел, усаживаясь рядом. – Как только тронемся, отправимся в ресторан. Тебе стоит проветриться, посмотреть на людей. Я знаю, что взаперти ты чахнешь, как дикая роза. Кстати, тебе идет эта прическа. Она очень французская.
– Спасибо.
– Впрочем, настоящего француза не обманешь. Хотя ты не произнесла ни слова, Шарль Анри сразу догадался, что ты русская.
– Кто это – Шарль Анри? – удивилась Таня, наблюдая за каплями, облепившими стекло снаружи. Они дрожали, налившись вечерним светом.
Смутное беспокойство, охватившее ее еще на перроне, усиливалось с каждой минутой. Что-то будто было разлито в воздухе, что-то опасное.
– Шарль Анри – это наш проводник.
Павел всегда быстро осваивался на новом месте и так же быстро занимал лидирующую позицию. Другой бы еще только озирался по сторонам, а он уже все разузнал, все проинспектировал и взял ситуацию под контроль.
– Я действительно хочу есть, – призналась Таня. – Готова съесть что угодно, даже соевую сосиску.
Неуемный аппетит нападал на нее обычно накануне неприятных событий. Она заедала беспокойство так же, как некоторые «закуривают» его, извлекая из пачки одну сигарету за другой. «Наверное, я просто боюсь ночи, – попыталась успокоить она сама себя. – Когда мы погасим свет и останемся вдвоем, Павел начнет боевые действия. Я вижу по его глазам, что он все уже решил. И черт побери, он знает, что я это знаю».
Поезд качнулся и мягко тронулся с места. Павел уселся рядом и придвинулся так близко, что Таня почувствовала запах его парфюма. Он пользовался какой-то особенной туалетной водой с обволакивающим ароматом. «С точки зрения Зои, да и большинства женщин, Павел практически идеален, – подумала Таня. – Почему он меня совсем не волнует?» Ее сердце было заблокировано, заперто на все замки. Задраено, словно отсек в подводной лодке. Туда не проникали ни запахи, ни звуки, ни эмоции, связанные с Павлом Пожидаевым. Вся информация, касающаяся этого мужчины, обрабатывалась исключительно мозгом.
Чтобы не сидеть просто так, Таня раскрыла косметичку и принялась доставать оттуда всякую всячину. Павел наблюдал за ней с живым интересом.
– Меня всегда завораживали все эти женские штучки, – признался он. Не удержался и повертел в руках крохотную коробочку с блеском для губ. – Такое впечатление, что женщины постоянно что-то мажут, увлажняют, массируют и выщипывают.
– Это не впечатление, а жестокая реальность, – пробормотала Таня. – Девушка должна быть чистой, гладкой и мягкой на ощупь. И вдобавок упакованной в красивую обертку. Тогда, возможно, придет Серый Волк и захочет ее съесть.
– Какие фривольные разговоры ты со мной ведешь! – Павел задрал брови и ухмыльнулся. Потом осторожно взял Таню за руку и сильно сжал ее пальцы, вкрадчиво спросив: – А у Красной Шапочки сильно бьется сердечко?
Таня подняла голову, встретилась с ним глазами и подумала, что рассталась бы с приличной суммой денег, лишь бы узнать, участился ли в настоящий момент пульс у самого Пожидаева. Или это его прерывистое дыхание – просто демонстрация охотничьего азарта?
– Если садишься играть в покер, – ответила она, опустив ресницы, – глупо ожидать, что партнер заранее откроет тебе карты.
Кажется, по правилам любовной игры ей полагалось интриговать и кокетничать. Она искренне пыталась это делать. Однако странное беспокойство не оставляло ее, продолжая кружить над головой, словно невидимая птица. Ей казалось, что оно как-то связано с Олегом. Это было что-то новенькое, потому что до сих пор мысли об Олеге вызывали у нее только обиду и разочарование. «Но ведь Олег даже не догадывается о моих чувствах, – думала Таня. – И теперь уж я ему ни за что не скажу. Поздно».
