Меттерних влюбился как мальчишка. Почти не имея свободного времени, занятый по горло политическими делами, он не мог отказать себе в удовольствии интимных свиданий с Дашей. Под покровом темноты, меняя кареты, любовники раздельно направлялись в какую-нибудь загородную гостиницу, где князь и графиня могли быть вместе наедине.
Канцлер Австрии самонадеянно полагал, что любовница станет заодно его тайным агентом, добывающим политические тайны России и Англии. Тщетно! Всей этой конспирации была грош цена. Ведь секретная переписка шла под контролем Александра I.
Дарья Христофоровна докладывала ему о двуличии австрийского канцлера, его тайных замыслах. Попытках договориться с Лондоном за спиной России. Узнав об этих намерениях от Дарьи Ливен, Александр I решил сделать резкий поворот во внешней политике страны и первым договориться с англичанами, установить с ними стратегическое партнерство, как принято теперь говорить.
Графиню Ливен вызвали в Петербург. На конфиденциальную беседу с императором. Разведчица должна порвать с Меттернихом и начать сближение с англичанами! Впрочем, с королем Англии к тому времени она уже успела наладить контакт. Георг IV даже стал крестным отцом ее сына Георгия. Поговаривали, что малыш очень похож на него. Возможно, не без причин. Недаром в королевской опочивальне висел портрет Дороти Ливен кисти знаменитого придворного живописца, президента Британской академии художеств Томаса Лоуренса. Но король, хоть и правил, парадом не командовал. Главным противником Меттерниха считался министр иностранных дел Англии Джордж Каннинг, очень перспективный политик. Его и решено было сделать союзником России. Любыми путями.
Дарья Христофоровна стала любовницей Джорджа Каннинга, будущего премьер-министра. Полученную от него информацию оперативно переправляла в Россию. И сама влияла на милого друга. В нужном направлении. Российском. Эти годы были характерны тем, что Россия и Англия из традиционных соперников неожиданно превратились в союзников, правда, ненадолго. В частности, Дарья Ливен убедила Каннинга поддержать Россию в освободительной войне греков против Турции. В итоге знаменитое Наваринское морское сражение военных флотов двух стран у берегов полуострова Пелопоннес принесло поражение турецкой армаде Мухаррем-бея, даровав свободу и независимость Греции. Но роман с Джорджем Каннингом продлился недолго. Британский премьер скоропостижно скончался в 1828 году.
После его смерти графиня Ливен стала княгиней, получила награды. И осталась «нерасшифрованным агентом» для хваленых знатоков шпионского ремесла с берегов Темзы. А покоренная ею лондонская аристократия в день прощания презентовала русской разведчице драгоценный браслет «в знак сожаления об ее отъезде и на память о многих годах, проведенных в Англии».
В России княгиня пробыла недолго. Трагически потеряв на родине мужа и двух сыновей, Дарья Христофоровна уехала в Париж. Прибыв во Францию уже 50-летней дамой, но по-прежнему привлекательной, она купила старинный дом бывшего министра иностранных дел Франции Талейрана. Открыла в нем собственный салон, ставший очень знаменитым.
Его завсегдатаями стали гениальный французский прозаик Оноре де Бальзак, поэт Теофиль Готье, драматург Альфред де Мюссе, выдающийся дипломат и писатель Франсуа-Рене Шатобриан. Салон даже называли «дозорной вышкой Европы». Активная светская жизнь не мешала княгине собирать ценную разведывательную информацию для России. А новым ее любовником стал премьер-министр Франции Франсуа Гизо. Роман длился долгие годы.
После французской революции 1848 года отношения России и Франции были хуже некуда (Гизо ушел в отставку). Приближались события Крымской войны. Париж готовил агрессию, собираясь выступить против нас в союзе с Англией и Турцией. Вынашивал планы вовлечения в войну с Россией Швеции и Испании.
Дарья Ливен своевременно сообщала об этих угрожавших безопасности России намерениях Николаю I. Однако этот царь, в отличие от Александра I, имел превратное представление о положении дел и никого не хотел слушать. Не первый и не последний случай такого рода в российской истории! Ну, а чиновники, дорожа своими постами и опасаясь недовольства царя, даже не пытались переубедить монарха. Даже граф Карл Нессельроде в своих докладах императору игнорировал информацию, полученную от Дарьи Ливен. В итоге Крымская война стала неожиданностью для царя и позорным поражением для России.
