В отличие от советской разведки, перед ЦРУ, английской Сикрет Интеллидженс Сервис (СИС), израильским МОССАД никогда не возникало проблем по обеспечению своих сотрудников неофициальным прикрытием.
Дело в том, что в капиталистических странах всегда существовало многообразие форм собственности, и разведчики этих спецслужб могли спокойно выступать под вывеской всевозможных частных компаний и фирм. И не только своих, доморощенных, но и любой другой страны, а также транснациональных, в которых бок о бок работают граждане разных государств.
К тому же американцы, англичане и израильтяне в интересах своих разведок успешно использовали паспорта других стран, маскируя свое происхождение и отводя от себя возможные подозрения. Иногда ЦРУ, СИС и МОССАД на свои деньги попросту создавали частные фирмы-прикрытия, причем определить их национальную принадлежность было так же сложно, как без соответствующих тестов установить отца ребенка, мать которого не отличалась разборчивостью в связях с мужчинами.
О такой форме маскировки иностранных, прежде всего американских, разведчиков, прозванной профессионалами «глубоким прикрытием», Карпов был достаточно осведомлен. Поэтому он допускал, что в Японии может действовать американская секция «глубокого прикрытия», которая использует фаянсовые горшки как ширму, прикрывающую… Что? Вот это «нечто» и нужно было выяснить. А помочь в сборе доказательств о противоправной деятельности «Сётику» или тех, кто за ней стоит, реально мог «Самурай», так как в круг его служебных обязанностей входили вопросы экспорта в СССР продукции японских производителей. Именно он мог представить исчерпывающую информацию о «Сётику»: кто ее хозяин и учредители, когда она появилась на японском и международном рынках, как давно экспортирует продукцию в Европу, где еще находятся ее покупатели и контрагенты и существуют ли они вообще…
«Решено! «Сётику» станет пробным шаром для «Самурая»! — Карпов хлопнул ладонью по столу. — Посмотрим, как он отреагирует на задание по этой фирме!»
Глава вторая
Песочные замки председателя
Через два дня Карпов был на докладе у Андропова.
— Такой явки, Юрий Владимирович, в моей практике еще не бывало! — подытожил генерал свой монолог.
Андропов, заложив руки за спину, в глубокой задумчивости прошелся по кабинету и остановился у окна.
— Скандал, конечно, будет вселенский… Не исключен и ответный прессинг в отношении наших сотрудников в Вашингтоне или Нью-Йорке… Но я думаю сейчас о другом…
Карпов при этих словах весь напрягся.
— Не считаешь ли ты, Леонтий Алексеевич, что, устроив побоище, жертвами которого пали американцы, Курусу сам себе соорудил крест, а тебе осталось лишь взять в руки гвозди, молоток и… распятие готово!
— Юрий Владимирович, я полагал, что «Самурай» пригвоздил себя к нашему кресту уже тогда, когда «слил» нам информацию о Буряце и его подельниках…
— Отчасти да… Однако на твоем месте я не стал бы обольщаться. То, что японец чистосердечно сообщил о Буряце, его участии в планировании и организации преступных операций с драгоценностями, наконец, об отношениях этого эстетствующего прощелыги с Галиной Брежневой — еще не доказательство его готовности сотрудничать с нами. Тот его шаг можно расценивать как уступку, сделанную под определенным нажимом, — ты ведь вербовал Курусу на основе компрометирующих материалов, не так ли?
Японец, как ты изволишь выражаться, «потек», потому что не желает с треском вылететь отсюда и расстаться с дипломатической службой! Его пугает не уголовное преследование за контрабанду — он обладает дипломатическим иммунитетом и отделается высылкой из СССР — его страшит крушение карьеры, и не просто дипломатической — государственной. За границей она дорогого стоит, ценят и дорожат ею больше, чем у нас! Словом, я буду считать, что вербовка Курусу прошла успешно, и он состоялся как наш агент, лишь когда от него будут получены сведения о скрытых аспектах экономической политики Японии в отношении ее иностранных партнеров, прежде всего СССР, а пока что для меня он не «Самурай», а всего лишь дипломат по фамилии Курусу. Точка!
