Мы провели с ней три месяца и оставшиеся двадцать один месяц в "Интернейшнл Чартер" представлялись теперь не такими уж мрачными. Фактически я даже наслаждался жизнью. Мне нравилось летать, если не считать те случаи, когда это становилось опасным. Я зарабатывал кучу денег и почти их не тратил. И довольно долго мне удавалось подавлять мысль о том, что я работаю на Лондон. Мы были с ней счастливы. Конечно, я не говорил Веронике о том, что я двойной агент, и не думаю, что она подозревала, что с компанией "Интернейшнл Чартер" тоже что-то не в порядке. Она считала, что мне каким-то образом удалось получить хорошую работу, на которой приходиться нерегулярно летать на самолетах, а между этими полетами хватает времени для отдыха. Ей это подходило идеально.
Проснулся я около восьми вечера, все ещё усталый, но уже способный логически мыслить. Было уже темно, но все ещё тепло. Из дома доносились кухонные запахи и я сразу же почувствовал, что голоден. Последние 24 часа я ел не так уж много. Я мягко прокрался на кухню, где Вероника что-то внимательно разглядывала через смотровое окошечко электрической духовки, поцеловал её в затылок - и она тут же очутилась в моих объятиях.
- Что у нас сегодня?
- Что-то вроде мяса, тушеного в вине, со свежими томатами и салатом. В деревне тонны свежих помидоров. Ужасно дешево. Пришла целая шаланда или что-то в этом роде. - Она пощекотала меня пониже позвоночника.
- Позволь мне принять душ и после поедим, - промурлыкал я.
После душа я почувствовал себя почти проснувшимся и, чтобы выглядеть скромнее, натянул белые джинсы. Было достаточно тепло, чтобы надевать что-то еще. Мы сидели на краю веранды, спустив ноги в песок, и ели из тарелок, поставленных на колени. Как-нибудь, - подумал я, - мне следует собраться с духом и купить стол. А впрочем, стоит ли беспокоиться?
Очень белая луна прочертила светящуюся дорожку по черному морю, мелкие волны шелестели на полированной полоске пляжа. Цикады совершенно обезумели от страстного желания немедленно сообщить друг другу нечто невероятное, и сосны специально ради нашего удовольствия испускали специфический хвойный аромат. Я раскурил пару сигарет и мы сидели, медленно потягивая выпивку.
- Ты знаешь, это так прекрасно, - очень тихо сказала Вероника. - Я никогда не была так счастлива, как сейчас. Иногда я оглядываюсь вокруг и мне хочется плакать от полного счастья. Разве это не глупость? - Я прижал её к себе и легкий бриз смешал наши волосы. - Как долго это может продлиться?
Я расстегнул верх её бикини и повесил на перила веранды.
- О, это может продолжаться годы и годы. Мы будем жить здесь вечно. Пойдем в дом.
Я внес её внутрь и положил на постель. Она выскользнула из трусиков границы между загоревшей и незагоревшей частями тела не было.
- Вероника, ты снова принимала солнечные ванны голой!
Она рассмеялась и скрестила ноги.
- Ты все время это делаешь.
Я выбрался из своих джинсов, которые вдруг показались слишком тесными. Было так приятно стоять совершенно голым в темноте теплой ночи.
- Дело не в том, что меня беспокоят моральные принципы. Просто ты провоцируешь старину Сержа, который живет на соседней вилле. Вот если б я бродил тут голым, ему плевать...
На белых простынях мы казались почти черными. После наших занятий любовью в доме всегда воцарялась какая-то новая простота и нежность.
- Завтра я улечу дня на три, - сказал я. - Нужно кое с кем встретиться в Швеции. Потом вернусь и мы проведем вместе целых десять дней.
- Если ты уезжаешь на три дня, то я должна сейчас же им заняться, сказала она, плавно принимаясь за дело. Море мягко играло само с собой за широко раскрытыми французскими окнами, которые мы никогда не закрывали.
- Милый, милый Филипп, - стонала Вероника, царапая мне плечи, когда я медленно, мучительно медленно овладевал ею.
Время от времени приходится врать, даже тем людям, которых вы любите. Это просто вопрос безопасности.
6. Встреча со связником
Как я и говорил Веронике, два дня спустя я летел в Париж, предоставив другим профессионалам вести самолет. Одно из самых приятных преимуществ пилота заключается в том, что когда вы летите как пассажир, вы не обязаны постоянно выглядывать в окно и говорить о том, как прекрасны облака.
