Газеты я читала теперь с невыразимым наслаждением, у меня даже было желание делать это вслух, приводя попутно в ужас Мартину. Бедняга и так говорила, что мне следует пойти к доктору и поправить нервы, что она не может видеть мое вытянутое и застывшее лицо. А однажды заметила, что надо пойти помолиться пресвятой Деве, чтобы ко мне пришел любящий и нежный молодой человек.
Она подразумевала – кто-то другой, новый, поскольку голоса Элистера она не слышала вот уже сколько дней и сделала свои выводы, в целом почти правильные.
Элистер совершенно очевидно находился там, где ему следовало быть. К сожалению, связываться с ним и даже получать новости о нем я не могла никоим образом – это было моим же условием. Но в целом мой план работал. Хотя так же хорошо – как я себе представляла – работала и городская полиция, обшаривая квартал за кварталом.
На рейде появился британский миноносец. Я в изумлении увидела, что пушки его направлены на мой город. И еще раз мне пришла в голову мысль, что происходит что-то очень серьезное, а я этого не понимаю. Потом я еще раз посмотрела на эти пушки и почувствовала бессильную ненависть.
В моем кабаре стало как-то пустовато, поскольку запустить в публику нехорошие слухи (да хоть о проверке на венерические заболевания) было проще простого – несколько фраз за коктейлями в «Пенанг-клубе» или на газоне «Истерн энд Ориентл». Оставалась надежда на туристов с лайнеров, но в целом я хорошо знала, что мне противостоит. Надо было быть готовой к тому, что меня лишат единственного в жизни дела, которое у меня получалось.
Поэтому к разговору с Лайонеллом Стайном я решила одеться в стиле «я крепость» – сурово, с воротником, застегнутым под подбородком, почти как у чеонгзама.
Стайн был известен в городе под кличкой «близнец». Он выглядел до смешного похожим на Мидоуза Фроста, резидент-советника, верховную власть на острове (власть, подчинявшуюся лишь сэру Хью Клиффорду – губернатору Стрейтс-Сеттлментс, и одновременно всех федерированных и нефедерированных штатов Малайи).
Резидент-советник отличался военной выправкой – да он и был когда-то военным, капитаном, кажется. Я видела его пару раз в мундире песчаного цвета, с портупеей, в фуражке и с тремя звездами на обшлагах. Глаза резидента были нестерпимо светлыми, бледно-серыми, в тон короткому седому ежику волос. А еще у него был характерный совиный нос – крючковатый и как бы вдавленный в лицо. А в принципе, это был совершенно очаровательный человек, не делавший ничего плохого и наверняка – немало хорошего.
Внешне Стайна было очень трудно отличить от капитана Фроста, с единственной разницей: каждый, кто видел лицо резидента, начинал испытывать недоумение насчет одной его странности – подбородка. Длинного, костистого и одновременно квадратного и мощного – хотя, заметим, вполне соответствовавшего всему его непреклонному облику. Подбородок Стайна был просто большим и выдающимся, но не более того.
В отличие от резидента (длинная фигура в белом, вдалеке, в центре свиты), Стайн был, конечно, более близкой и понятной личностью. Я вспомнила его в центре толпы полицейских в здании на перекрестке Лайта и Бича: то была не свита, то были люди, которые в трудную минуту тянулись к тому, кто посильнее.
И именно по этой причине Стайна я боялась больше всех прочих полицейских, ведь мне к этому моменту уже хотелось выплакаться у кого-то на груди. А Стайн все-таки был относительно своим – в кабаре он наведывался постоянно, улыбался от моей музыки, с кем-то танцевал.
И вот сейчас он попросил джин пахит, уговорил меня сделать то же самое и начал мягко пугать вполне, прямо скажем, серьезными вещами.
– Дайте я расскажу вам, что сейчас происходит. Ежедневно, а то и дважды в день, полицейские информаторы всех рас докладывают нам о результатах поисков шестифутового англичанина с волосами как у фермера с американского Дикого Запада. Круглые сутки наряды констеблей делают то же самое – смотрят, расспрашивают. Знаете ли, у нас на острове официально живет лишь одна тысяча сто семьдесят четыре европейца. Включая женщин и детей. Не так уж легко среди них потеряться. Есть еще, правда, несколько сотен туристов ежедневно, но они все сосредоточены в весьма предсказуемых местах. Отели, рынки, храмы. Города типа Алор-Стара или Ипо я исключаю, потому что там европейцев и вообще по паре сотен, а туристов нет.
