— Прости, ангел мой, прости. — Она плюхнулась на скамейку рядом со мной. — Нужно было оторваться от той писаки из «Мейл». Она все еще преследует меня, но мне все-таки удалось от нее избавиться при помощи сотрудников спортивного клуба. Заметив знакомого инструктора по пилатесу, я за небольшую плату попросила его задержать эту особу до его занятий в час пятнадцать. Если удача нам улыбнется, она уже успела получить тяжелую травму позвоночника.
— Я вся вымокла, Мэри, — перебила я ворчливо, — мы можем вернуться к главному вопросу?
— Прости, что вызвала тебя, но вопрос крайне важен. Полагаю, нельзя обсуждать такое по телефону, поскольку ты способна общаться только посредством шипения. Приготовься услышать замечательные новости.
Я настроилась на самые худшие известия на свете. Наши с Мэри представления о чудесных новостях просто диаметрально противоположны.
— Мои информаторы сообщили…
— Какие еще информаторы? — перебила я испуганно.
— Ты уже становишься параноиком, милая моя. Это фигуральное выражение — типа «сорока на хвосте принесла». В любом случае сорока принесла мне на хвосте, что «Кольца на ее пальцах» наконец-то появятся в списке бестселлеров на следующей неделе.
Я ошиблась, новость и в самом деле замечательная. Когда речь заходит о Шоко Лад, у меня начинает кружиться голова. То, что она, то есть я, написала бестселлер, так воодушевило меня, что я даже забыла про дождь.
— Черт возьми, это же прекрасно, правда? — сказала Мэри, увидев, как я просияла. — Чертовски хорошая работа, что тут еще скажешь. Не каждый день в списке произведений моих клиентов появляется настоящий бестселлер. Как я и предсказывала, в «Мейл» наконец поняли: наш маленький роман сметают с полок на лету. И, как я опять предвидела, твой паршивый издатель сегодня с утра все-таки позвонил.
Мэри никогда не испытывала особой симпатии к моему редактору. Немного странно, ведь ее работа заключается в том, чтобы как раз разрекламировать его мне, своей клиентке. Мэри выразила свою мысль именно тогда, когда пыталась пропихнуть мою рукопись: «Никто не хочет связываться с Шоко Лад — слишком много пошлости для нежных созданий». А я находилась не в том положении, чтобы выбирать.
Все крупные издатели и большинство мелких отказались печатать «Кольца на ее пальцах». И вот однажды Мэри спросила меня: «Ты когда-нибудь слышала о «Смит Джейкобсон»?» Конечно же, нет. Это крошечное издательство, и список тех звезд, которых они напечатали, довольно тощий. Во главе издательства все еще стоит один из его основателей — Адам Джейкобсон. При обычных обстоятельствах я бы и близко к нему не подошла, слишком он быстро теряет контроль над собой. Понимаешь, о чем я? В общем, заскочила я на днях к знакомому владельцу газетного киоска, чтобы купить «О'кей» и батончик «Кит-кэт», и увидела, как он рассматривает содержимое верхних полок — и вовсе не журналы по карате, если ты подумала об этом. Именно тогда, на том самом месте, мне в голову пришла замечательная идея. Я слишком усердно занималась поисками издателя, который сумеет оценить литературную ценность твоего произведения. А на самом деле мне нужен был человек, стремящийся обнаружить в твоей книге глубинный смысл. Нам нужен тот, кого привлечет огромное количество физических флюидов. Я сделала Джейкобсону выгодное предложение прямо там, и поскольку он держал в руках экземпляр «Обнаженных красоток с большой грудью», то не смог найти предлога для отказа. К тому же вряд ли его можно назвать проницательным. Ни в коем случае не хочу недооценивать твои достижения, милая, но он предложил бы напечатать и список вин Джордана, зная, что к Рождеству тот мог бы выйти в твердом переплете.
Мэри всегда описывала Адама Джейкобсона лишь как неряшливого и беспринципного человека. Немногим лучше того эксгибициониста, который подстерегал нас с Лизой, когда мы ходили в школу. Проверить, справедливы ли слова Мэри, никак не получалось, ведь я никогда не виделась с Джейкобсоном.
— Он хочет с тобой встретиться, — заявила мой агент. Дождь заморосил еще сильнее.
— Не могу, я хочу сохранить все в тайне! — вскрикнула я.
