ШОА. Ядовитая триада - страница 19
>Русский север... Торжество тишины. Зелёная мощь леса, простёганная белыми стволами берёз. Онежское озеро. Стелется вода, чмокает шёлковой рябью, солнцем золочённой. Мыс, где маяк и большая изба на взгорье, издалека приметная белой фигурой чёрта, по-лягушачьи распластанного на деревянной стене дома. Бесов Нос - так называется место. Плоские глыбы скал, облизанные когда-то ледником, а позднее водой, сползают в озеро, к берегу лепясь только узким перешейком из каменных обломков, между которыми взблескивает вода и матово чернеют тени. Монолит большого камня благородно-стального цвета, словно тело всплывшей подводной лодки; точно посредине него расщелина, удивительно ровная. Камень под воду нисходит полого, неспешно, а по нему, плоскому, неторопкому, трещина мчит вниз, стремглав, движения вопреки одно другому и вместе - ворожба... Ею охвачен, видно, был тот, неизвестный, кто высек на монолите беса, обрамил могучим прямоугольным телом расщелину, она режет фигуру чёрта на симметричные половины.
>Квадратная голова на тонкой вытянутой шейке, глаза распахнула ярость. Ноги беса скрещены на расщелине, руки распростёрты: моё! Скала, вода, лес, небо - всё моё! Хозяин! Могучий, беспощадный.
>Щель посреди тела - ход в преисподнюю. И по краям заглажено: чтоб грешным душам ловчее засасываться. Или наоборот- путь злым духам из-под земли. И где их умилостивить, если не здесь, прежде, чем приблизятся к людям.
>Учёные люди узрели в трещине с обтёсанными краями сток для крови жертвенных животных.
>Издревле крови приписывалась магическая и целебная сила.
>В какую сторону древности ни обернись - хлещет жертвенная кровь. То чтобы богам угодить, то выпросить у них удачу, то перенять от убиваемого зверя или врага особые качества (силу, хитрость, храбрость - кому что важно).
>Жертвоприношение - ритуальное выражение неразрывности жизни и смерти, ниспосланных божеством. Животное, которым задабривается бог, - заменитель самого жертвователя, он должен отдавать богу себя. При крайней истовости - особо жестокие жертвоприношения: самих себя (Индия, Япония), детей (финикийцы, Карфаген), мужской силы (оскопление - Россия, Малая Азия). Шумеры практиковали убийство пастуха, которое требовалось для ежегодного оживления божественного "Царя-пастуха", бога Думузи. В греческих мистериях убиваемого человека отождествляли с умирающим богом, которому предстояло воскреснуть.
>Ритуал языческого кровавого жертвоприношения нацелен на приобщение к богу. Потом у христиан он преобразуется в евхаристию - причащение к богу, когда едят гостию (просфору - облатку для причастия), воплощающую "тело Христово", и пьют вино - "кровь" Иисуса. В глазах христиан еврейские пасхальные хлебцы (маца на иврите) содержат христианскую кровь, и это - то же прикасание к Богу, но с обратным знаком: не причащение к Иисусу, но поругание его, отторжение.
>Всякое людское сообщество, обнаружив внутри себя враждебную или просто инакомыслящую группу, преследуя её, охотно вешало на неё обвинение в ритуальном кровопускании. Так римляне обвиняли ранних христиан, так в свою очередь христиане обвиняли еретиков: уже во II веке малоазиатской секте монтанистов они приписали убийство младенцев для примешивания их крови к тесту для просфор ("маца с кровью" не отсвечивает ли?).
>Как было христианам, когда они вошли в силу, не прилепить к ненавистным евреям обвинение в кровавом жертвоприношении, позднее названное кровавым наветом? Оно ведь напрашивалось. Хотя, по справедливости говоря, не от христиан дело зачалось. От греко-египетского юдофоба Апиона, который ещё в I веке увлёк соплеменников занимательным рассказом о ритуальном убийстве греков евреями.
>У христиан - пришло время! - идея стала делом. Имеются сведения, правда, не слишком достоверные, что в V в. вблизи города Антиохии христиане громили евреев в отместку за якобы произведенное ими распятие христианского мальчика [96]. Есть и другие даты в разных источниках; в России, к примеру, канонизирован Евстратий, "умученный жидами" в 1096 г. Но все эти зыбкие упоминания считаются сомнительными в общепринятой историографии, которая отсчитывает кровавый навет с 1144 г. Тогда в Англии в лесу возле Норвича обнаружился труп мальчика. Назавтра была Страстная Пятница - день, когда христиане поминают пытки Иисуса перед его распятием. Не иначе евреи убили ребёнка, дабы насмеяться над муками Христовыми. Так им велели их раввины-главари ("Мудрецы Сиона" по современной юдофобской терминологии), они на своём тайном сборище в нынешнем году выбрали местом изуверства Норвич - о том кричали в народе, громче других монах Теобальд, выкрест из евреев. Доказательств не было, городские власти пытались защитить евреев, но погром всё же состоялся, хотя и скромный: грабёж, избиения, одного еврея убил его должник. Погибший мальчик причислен к святым мученикам.
