Школы и мастера фехтования. Благородное искусство владения клинком - страница 60

Эта система поистине невероятна. Как, должно быть, потешались итальянские и французские мастера, листая великолепный фолиант, и как им хотелось поставить нескольких учеников Тибо с мечом в руке на противоположный край мистического диаметра и нанести им stoccata lunga при первых признаках подобных блужданий по кругу.

Однако этот увесистый фолиант безусловно является одной из самых любопытных старинных книг. Он показывает, какую власть порой имеет мода над человеческим разумом.

В Испании было принято биться по искусственным правилам, во Франции копировали испанские обычаи, и эксцентричный мастер фехтования из Фландрии получил достаточную поддержку, чтобы выпустить целый громадный том сплошной чепухи, но с таким великолепием, на какое только были способны лейденские Эльзевиры[124].

Однако для человека, изучающего фехтование, «Académie de l'espee» обладает одним особенным достоинством – она восполняет недостаток иллюстраций в испанских книгах того времени. Если не обращать внимания на нелепую уверенность Тибо, что в фехтовании не может быть никакой imprévu[125], гравюры очень точно изображают то, каким оставалось испанское фехтование до середины XVIII века. Любопытно, что догматичный Тибо, без стеснения заявляющий, что признает в своих расчетах только идеально точные данные, при этом говорит о le sentiment de l'espee, sentiment du fer[126], как сказали бы сейчас. Это свидетельствует о том, что его практическое искусство было лучше его метода.

Чтобы показать, как применяли вышеописанные принципы, достаточно будет привести несколько примеров. Объяснения к каждому кругу соответствуют тому, что современные мастера назвали бы une prase d'épée.

«В тот же миг, когда Александр опускает ногу на точку под буквой С, Захария делает шаг вперед и выполняет «имброккату» в его грудь. До этого противники успели встать в стойки на первой точке и держат мечи прямо и параллельно, Александр начинает поворачиваться, чтобы овладеть рапирой своего «противника» на второй точке X с внутренней стороны диаметра. Сделав это, в тот же миг, как он ставит правую ногу на букву й и продолжает идти по кругу левой, Захария следует за ним, переставляя правую ногу внутрь круга до буквы Б, с внутренней стороны диаметра, нагнувшись вперед на правую ногу и одновременно округлив руку, чтобы повернуть внешнюю ветвь рапиры вертикально вверх. Так он наносит имброккату в грудь соперника, продолжая дальше переносить левую ногу наружу, внутри квадрата. Все это изображено на рисунке к Кругу I».

Это описание приводится здесь только затем, чтобы стал понятнее замысел Захарии, который он надеется осуществить, и действия Александра, описанные в следующем круге.

«Александр, предвидя, что противник собирается сделать имброккату, в тот же миг застигает клинок противника врасплох, поворачиваясь левым боком наружу и направляя острие тому в глаза.

Итак, поскольку вышеуказанные действия Александра и Захарии начались и продолжались до той минуты, когда Захария стал делать шаг, сгибать руку, вести и поворачивать внешнюю ветвь своей рапиры внутрь на уровне плеча, чтобы нанести в грудь противника имброккату, Александр вполне сознает намерения противника как «чувством клинка», так и зрением. Поэтому он в должный миг напрягает руку и поворачивает внутреннюю ветвь своей рапиры вертикально наружу на высоте макушки. Таким образом, Александр захватывает клинок противника снизу, заставляет его подняться, поворачивая в то же время левый бок (куда нацеливался удар противника) рассчитанным движением ног, и направляет острие прямо в глаз противника, но держит его очень любезно. Таким образом, Захария не может двигаться дальше, не получив рану. Это изображено на рисунке».

После таких мастеров, как Джиганти и Капо Ферро, нет смысла долго задерживаться на их итальянских последователях XVII века, которые переняли их методы, не внеся каких-то заметных улучшений.