Съехав на обочину, я перебрался на место стрелка и открыл огонь из пушки и пулемёта. Долго стрелять не пришлось, выжившие моментально скрылись в лесу. Не все, некоторые притаились на опушке, отслеживая, что я буду делать дальше. Наивные, «Глаз» и тепловизор у меня были активны, так что одиночными выстрелами из пушки я начал гасить любопытных. Отстрелял я так два десятка солдат-святош, кстати, ни рыцарей, ни тем более паладинов в этой колонне не было, последние вообще штучные экземпляры, это просто мне повезло с большой кодлой встретиться.
Те, что прятались на опушке, наконец поняли, что их убивают, прозвучала команда, и некоторые уцелевшие – я успел ещё двух из пушки разбрызгать на куски – скрылись в глубине леса. Но пятеро – я их видел, но мешать не стал, – стали азартно рубить мой бэтээр, а самый наглый так ещё залез на броню и пытался секирой срубить дуло пушки. Открыв две стрелковые бойницы, я вбросил наружу две осколочные гранаты, даже магию не использовал, убивать из современного оружия так убивать. После грохотов разрывов, морщась, всё же дало по ушам, я выбрался наружу, посмотрел на лежавшие тела, двое пытались встать, и осмотрел, что они успели натворить.
– Вот уроды, – пробормотал я.
Тот живчик, которого взрывной волной снесло с брони, почти перерубил дуло пушки, выведя её из строя, ладно, у меня запасные стволы имелись. А остальные что? Они, гады, мне все запасные колёса на корме изрубили, да и свежие царапины на броне имелись, краску мне попортили. Три колеса пробиты, вон компрессор на максимуме работает, держа давление.
Добив раненых и того живчика, я сел в бэтээр и покатил дальше. Вскоре свернул на ближайшую полянку и сменил бронетранспортёр на другой, но точно такой же. Дальше особого такого ничего не случилось, больше решил не задерживаться и ехал по ночной дороге, не снижая скорости. Один мост проехал благополучно, оставив позади ошарашенную охрану, пытавшуюся понять, что это такое пролетело мимо них, стуча досками настила. Паромную переправу не использовал, так переплыл, потом был ещё один мост, но тут поступили умнее: цепь натянули, но она не помешала мне пересечь охраняемый мост. Цепь, зацепившись за что-то, ещё пару километров волочилась за мной, но потом отлетела.
Ещё одна паромная переправа осталась позади, брод и ещё один мост, и тогда я заметил, что стало светлеть, и стал искать место для днёвки. Нашёл такое: в стороне от тракта виднелся лесной массив, поднятый повыше «Глаз» даже не смог его весь охватить. Он подсказал мне, где ближайший поворот в ту сторону, я свернул на полевую дорогу и погнал дальше. Пролетел через довольно большое село, кстати с храмом, и по узкой тележной дороге углубился в лес. Отъехав километра полтора, повернул в сторону, тут немного деревья расходились, и направился в сторону лесного озера и луга рядом. Дороги туда не было, вот и пришлось петлять между деревьями. Но ничего, подмяв невысокие кусты, выехал на луг и на берег озера. Заглушив все системы машины, накопители почти наполовину разрядились, энергоёмкая машинка получилась, я сменил накопители на полные из своих запасов, собрал на броне бэтээра оборудование зарядки, использовав как источник проходившую неподалёку магическую струну, и, оставив кристаллы заряжаться, направился к озеру. Очень уж искупаться хотелось.
Днёвка прошла замечательно! Я отлично выспался, никто мне не помешал, встал за два часа до заката, снова искупался, но уже после активной тренировки, поел, добив всё, что было в корзине, забрался в машину, не забыв отключить зарядку, вернулся к дороге и направился к селу.
– Ух ты, какая прелесть! – восхитился я, когда «Глаз» показал мне со стометровой высоты, что за действо происходит в селе.
Там, на площади у храма, собралась толпа сельчан, двое святош в плащах суетились у собранной поленницы дров, в центре которой к столбу была привязана с кляпом во рту очень красивая девочка лет четырнадцати. Я спустил «Глаз», чтобы расслышать, что там кричит заводила толпы в плаще святоши. Это был старик, тот, что помоложе, поспокойнее себя вёл.
