Почтительно выслушав господина начальника, все четверо в один голос ответили ему:
- Пусть продлит аллах жизнь господина начальника! Мы готовы душой и сердцем служить господину начальнику.
Начальник остался очень доволен таким ответом. Он побла-годарил этих господ и попросил вернуться в село и успокоить крестьян. При этом он обещал через несколько дней лично при-быть в селение Данабаш.
О том, что начальник приехал в селение Данабаш, нам уже известно. Известно нам также, что и начальник и приехавшие с ним гости остановились у Гаджи-Намазали. Мы не знаем толь-ко гостей, которые приехали с ним. Один из них был кази, это уже известно. Другой был инспектором городской школы, третий учителем той же городской школы; далее переводчик началь-ника, пристав этого участка, еще один учитель, помощник на-чальника и затем стражники и вестовые.
Итак, мы дошли до событий того дня, когда всадник при-мчался на ток к Гаджи-Намазали и увел его в деревню.
Теперь припомним по порядку события того памятного дня. Итак, в тот день все население Данабаша собралось на площадке перед домом Гаджи-Намазали. Начальник с гостями, прибывшими вместе с ним, вышел к крестьянам. Первым высту-пил кази с проповедью и молитвами во здравие представителей власти. Затем начальник произнес речь, которую перевел его переводчик. После этого начальник взял какую-то бумажку и начал читать, а переводчик, обратившись к собравшимся, ска-зал:
- Жители селения Данабаш!.. Мы остановились на этом.
- Жители селения Данабаш! Господин начальник изволит говорить, что иной раз до слуха его доходят удручающие и огорчительные вести. По-видимому, в крае у нас немало людей злонамеренных, смутьянов. Не дай бог, если попадет мне в ру-ки один из подобных злоумышленников, велю шкуру спустить с него. Господин начальник изволит говорить, что люди такого пошиба, сошедшие с пути господа бога, вечно думают только об одном, как бы совратить и других, обречь их на страдания и муки, сделать их подобными себе. Такого рода зловредные эле-менты неизвестно с какой целью внушили жителям селения Да-набаш, чтобы они ни в коем случае не отдавали детей в школу. Будто бы учащимся в школе поголовно будет преподаваться военное дело, их вымуштруют и пошлют в Россию с тем, чтобы умножить русское войско. Всякий, кто имеет ум, не станет мо-лоть такой вздор.
- Нет, не станет! - раздалось множество голосов из тол-пы. - Пусть продлит аллах жизнь господина.
- Господин начальник изволит говорить, что по совету четырех человек, а именно, Молла-Хазратгулу, Гаджи-Намаза-ли, Мирза-Гасана и главы Пирверди-бека, составлен список, в который занесены имена всех жителей селения Данабаш, имею-щих детей школьного возраста.
- Так точно! - опять хором ответила толпа. - Пусть про-длит аллах жизнь господина!
Тогда начальник передал бумагу своему переводчику, и тот продолжал:
- Люди! Слушайте внимательно, и тот, чье имя я прочту, пусть выйдет из толпы и подойдет к господину начальнику.
- Пусть продлит аллах жизнь господина! - ответила толпа.. Переводчик принялся читать список:
- Кербалай-Имамгулу Кербалай-Али оглы.
Из толпы вышел человек высокого роста, с седой бородой, в высокой шапке, белых широких штанах и архалуке из темной бязи. Он подошел близко к начальнику и, сложив обе руки на животе, сначала откинул голову назад, потом низко поклонил-ся, выпрямился и уставился на начальника. Тот сказал ему несколько слов по-русски, и переводчик перевел так:
- Ступай сейчас же и приведи к начальнику твоего сына Зейнала!
Кербалай-Имамгулу повернулся и с опущенной головой скрылся в толпе. Переводчик поднял бумажку и прочел:
- Кербалай-Гейдар Кербалай-Зульфугар оглы!
Раздвигая толпу, вышел крестьянин лет сорока-сорока пяти, согнулся перед начальником в три погибели, потом выпрямился и сказал:
- Господин, позволь доложить!
Переводчик не захотел позволить Кербалай-Гейдару доло-жить. Он не перевел его слов начальнику и не хотел даже слу-шать.
- Много не разговаривай! - прервал он крестьянина. - Сейчас не до того, и начальнику некогда выслушивать твою болтовню и задерживать тут народ. Отложи напоследок свой разговор, а сейчас ступай и приведи к начальнику твоего сына Сулеймана.
