Кое-кто заявлял, что за Стеной нет вообще ничего человекоподобного, а только набор саморазмножающихся программ, достигший ужасающей независимости.
И конечно же, вполне допускалась возможность тайного вторжения и захвата застойной территории — пришельцами. Вокруг данной концепции пышным цветом расцвела целая отрасль постиндустриального фольклора, построенного на аргументах весьма остроумных. Прихода пришельцев с иных звезд рано или поздно ожидали все. Явление их должно было открыть новую эпоху — наподобие современной версии Царствия Божьего.
Рюмин терпеливо выхаживал Линдсея. Пока тот забывался сном, он патрулировал Дзайбацу посредством робокамеры и высматривал, что там новенького. Миновав кризис, Линдсей пошел на поправку — уже в состоянии был поесть супу и жареного протеина со специями.
Во время такого обеда какой-то из рюминских аппаратов, издав оглушительный писк, ярко замигал индикатором. Рюмин, не отрываясь от сортировки кассет, взглянул на него.
— Это радар, — пояснил он. — Дай-ка мне видеоочки.
Подобравшись к радару, Линдсей передал ему клейкие видеодиски. Рюмин нацепил их на виски.
— У радара слабое разрешение, — сказал Рюмин, закрывая глаза. — Толпа какая-то приехала. Пираты, скорее всего. На посадочной сейчас.
Он сощурился, хотя глаза его и так были закрыты.
— И что-то у них там довольно крупное. Просто громадное что-то приволокли… Переключусь-ка я, пожалуй, на телефото.
Он выдернул шнур видеоочков из гнезд радара.
— Выйду взгляну, — предложил Линдсей. — Я уже в состоянии.
— Только сперва подключись. Возьми вот наушники и какую-нибудь из камер.
Разобравшись с электроникой, Линдсей расстегнул молнию шлюза и ступил наружу, в густой, холодный воздух.
Обогнув купол, он направился в сторону обода землепанели, потом свернул и рысцой взбежал на ближайший мостик через низкую металлическую стену. Там он направил камеру вверх:
— Вот, хорошо, — прозвучал в наушниках голос Рюмина. — Яркость прибавь, там справа такая кнопочка… Да, так лучше. Ну, мистер Дзе, что скажешь?
Зажмурив один глаз, Линдсей приник к видоискателю. Высоко над головой, у северного окончания продольной оси Дзайбацу, дюжина бродяг в невесомости пыталась обуздать громадный серебристый мешок.
— Вроде палатку надувают, — сказал Линдсей. Сморщенный серебристый мешок внезапно развернулся в цилиндр. На боку стал виден рисунок в человеческий рост высотой — красный череп и две скрещенные молнии.
— Пираты! — сказал Линдсей.
— Так я и думал, — хмыкнул Рюмин.
Налетел резкий порыв ветра. Линдсей, на секунду потеряв равновесие, посмотрел вниз. Долгая белая стеклянная панель под мостиком была порядком изношена. Шестиугольные блоки метагласса испещрены были темными заплатами; растяжки их неряшливо топорщились. Швы и трещины были залиты пластиком. Сквозь стекло сочился неяркий солнечный свет.
— Ты там как — в порядке? — спросил Рюмин.
— Извини, — ответил Линдсей и снова направил камеру вверх.
Пираты уже подняли свой серебристый аэростат в воздух и запустили на нем два пропеллера. Всплыв над посадочной площадкой, баллон дернулся и пошел вперед, увлекая за собой какой-то темный предмет — с виду вроде странной формы валун, поперечником с человеческий рост.
— Метеорит, — объяснил Рюмин. — В дар живущим за Стеной. Ты видел камни в Стерильной зоне? Пиратские дары. Это уже стало традицией.
— А по земле отволочь они что, не могут?
— Шутишь. Ступить в Стерильную зону — верная смерть.
— Ясно. Приходится сбрасывать с воздуха. А ты знаешь этих пиратов?
— Нет. Впервые вижу. Потому они и камень приволокли.
— Но кому-то они здесь, похоже, уже знакомы. Взгляни.
Линдсей навел камеру на третью сельхозпанель, лежавшую чуть дальше пиратского аэростата. Большую часть ее площади заполонила плесень; кое-где над нею клубился низовой желтоватый туман.
Ближе к центру панели, неподалеку от развалин северных пригородов, виднелся приземистый многоцветный купол из разнокалиберных кусков пластика и керамики. Из его шлюза выбежала толпа суетливых, как муравьи, бродяг. Поглядывая вверх сквозь стекла противогазов, они волокли за собой грубо сляпанную конструкцию из лебедок, тросов и рычагов. Затем они стали свой агрегат поднимать, пока один из его концов не нацелился в небо.
