– Да, да, проходите.
Я вошла в холл, и мне тут же захотелось повернуть назад. В холле, который выглядел не слишком приветливо, стоял смешанный запах газа и домашних животных, давнишней еды и холодного сигарного пепла. Здесь, внутри, атмосфера была более сгущенной и гнетущей, чем снаружи, на туманной улице.
Тяжело дыша, я пробормотала:
– Я, вероятно, ошиблась…
– Нет, нет, барышня, – пожилая женщина схватила меня за рукав. – Вы пришли именно туда, куда собирались. Комната здесь, на первом этаже прекрасная, чистая комната…
Я заметила, что седовласая старуха слегка прихрамывала, и мне показалось бессердечным уйти отсюда, даже не взглянув на комнату. Она пошла вперед, переваливаясь с бока на бок, и была уже в конце коридора, когда я, все ещё колеблясь, зашагала через холл, одновременно присматриваясь к нему более внимательно. Весьма неприглядное зрелище! Справа, у мрачной красно-коричневой стены, стояли старый диван и шаткий, обтянутый черной кожей стул. За ними доживала свой срок старая дубовая книжная этажерка. Слева через открытую дверь тянуло вонью из подвала. И вдруг из этой двери выскочила толстая серая кошка, перепрыгнула через мои ноги и скрылась под этажеркой.
Я испуганно вскрикнула.
– Китти, Китти, – ласково позвала старуха. Но кошка не показывалась. – Это моя кошечка. Я люблю кошек.
– Я ни с одной из них лично не знакома, – сухо сказала я.
– Вы тоже её ещё полюбите. Человек, который любит животных – хороший человек.
За дверью, из которой выскочила кошка, оказалась лестница.
Старуха сняла с крючка ключ и отперла большую двустворчатую дверь. Она кивнула и ободряюще улыбнулась мне. Я вошла следом и была поражена. Это была прекрасная просторная комната с двумя большими, высокими окнами эркерами. Стену против двери занимал огромный встроенный шкаф. У одной из стен стояла широкая, удобная тахта. На окнах висели белые кружевные гардины. В одном из эркеров стоял складной обеденный стол со стульями, в другом я увидела уютную мягкую мебель, настольную лампу и рабочий столик.
– Как мило! – воскликнула я.
– Не правда ли? Ведь мы живем в престижном районе. Не забывайте об этом!
– Могу я осмотреть другие помещения?
– Конечно, конечно. – Старуха проковыляла через комнату и открыла дверь рядом со встроенным шкафом.
При виде кухни я забыла отвратительный холл.
Это была настоящая американская кухня, которая тут же вызвала во мне воспоминания о жарком из индейки, пирожках с яблоками и фаршированной жареной курице. Везде встроенные шкафы, а пол покрыт красивым светлым линолеумом, кроме того, большой, удобный кухонный стол, старомодная духовка и холодильник огромных размеров. Мечта хозяйки.
– Куда ведут эти три двери в западной стене?
– Та, что посередине – это туалет. Первая дверь заперта. Она ведет вниз, в подвал. Мы этой лестницей больше не пользуемся.
– Вот как!
– Вам она тоже не понадобиться. А здесь… – старуха сделала паузу и, не глядя на меня, продолжала – …здесь своего рода кладовка, в которой я храню различные вещи. В передней части дома у меня почти совсем нет места для старых вещей, поэтому я пользуюсь этой кладовкой. Ведь у того, кто здесь живет, площади вполне достаточно… раньше я сама жила здесь.
Я стояла в нерешительности и думала о том, что за такую цену едва ли смогу найти лучшее пристанище. Если бы только холл не был так ужасен!
– Я подумаю, – неуверенно сказала я.
– Эта комната пользуется большим спросом, – заявила старуха. Она стояла позади меня и говорила мне через плечо. Мне никак не удавалось как следует её рассмотреть. – Я ведь беру не каждого. Например, я не желаю, чтобы в доме были дети. Я слишком стара для детей – мои нервы уже сдают.
Я дала бы ей лет шестьдесят пять.
– Может быть, у вас есть дети? – недоверчиво спросила она.
– Нет. Я одна.
– Вы работаете?
– Да… в общем, работаю. Но летом не постоянно.
– О! – Я почувствовала в этом коротком возгласе некоторое недоверие. И оказалась права. – Здесь платят за неделю вперед. А кто не платит, должен уехать. Причем в тот же день.
– У меня есть деньги в банке, – сказала я и обернулась, чтобы получить возможность, наконец, посмотреть на нее.
