Еще раз напоминаем: на состязания приходите заранее, не опоздайте, иначе услышите не очень приятные для вас выкрики, когда будете пробиваться к своему месту:
— Можно было бы сегодня и пораньше встать!
— Проспал?!
— Долго обедаешь!
С большим трудом вы все-таки пробиваетесь на свое место, хотя и пришли за полчаса до начала матча.
4
Начали…
Капитаны футбольных команд «супротивников» пожали друг другу руки, свисток судьи — и мяч покатился по футбольному полю, быстро замелькали разноцветные майки…
Первый тайм…
Я не стану, конечно, описывать ни матча, ни отдельных его моментов, даже самых интересных, ибо, сказать по правде, не очень-то я в этом деле специалист-футболист и даже не очень болеющий болельщик, ибо вот только сегодня решил «заболеть» и, по сути, это мой первый, так сказать, дебют как болельщика…
Еще только кольнуло и слегка залихорадило — полностью еще не затрясло…
…Первое впечатление: страшно трудно, почти невозможно следить за игрой.
Еще за мячом следить можно, но за отдельными игроками невозможно никак.
Кто говорит, что во время состязаний играют двадцать два человека?
Ничего подобного: в матче принимают участие двадцать два футболиста и сорок тысяч зрителей.
Можете ли уследить за сорока тысячами двадцатью двумя человеками?
Никогда в жизни!
Вот «взял» мяч «Паша». Так, по крайней мере, его зовут все сорок тысяч человек.
Паша, значит, взял и повел мяч короткими пасовками.
Я слышу, как около меня и справа, и слева, и подо мной, и надо мной из сотен уст вылетело:
— Паша! Паша взял!
Паша ведет мяч по полю, а надо мной:
— Паша! Паша! Паша! Да, Паша! Ой, Паша! Паша! Па-аша! Паша! Бей, бей! Да бей же! Бей! Па-а-аш-енька!
У Паши мяч забрали.
Тогда из сотен уст — разочарованно, печально:
— Эх, Па-а-а-ша!
Перехватил мяч Федя и погнал.
И снова начинается:
— Федя! Федя! Федя! Дай! Дай! Федя! Федя!
В это время мой правый сосед начинает «гнать» своим коленом мое правое колено:
— Так! Так! Так!
Гонит пока короткими пасовками:
— Дай! Дай! Дай!
— Дорогой сосед, — обращаюсь я к нему, — это не мяч, это, — говорю, — мое колено! Гоните хоть короткими пасовками! Да не забивайте гол! Потому что хорошо, если в сетку, а если в штангу врежете?..
…А вон там немножко дальше сидит «вратарь».
Я смотрю на него: он на своем месте делает то же самое, что делает действительный вратарь на поле: он бросается вправо, бросается влево, подскакивает, и, когда действительный вратарь, принимая действительный мяч, бросается на мяч и падает, вратарь-зритель тоже падает на своих соседей…
— Взял!
Его тычут зонтиками, лупят кепками, но ему все это нипочем: он мяч взял!
Но вот раздается — да как раздается! — режет воздух страшный свист из тысячи ртов.
Это «судьи»…
Правда, судьи не всесоюзной и даже не республиканской категории, но все же судьи, которые страшнее и всесоюзных, и республиканских.
Это на поле произошло что-то такое, что нарушило правила игры, что вышло за пределы дозволенного, — и вот протест страшным свистом.
Действительный судья, даже всесоюзный, свистнул раз-два — и все, а эти судьи-болельщики свистят минимум одну-две минуты беспрерывно.
Суровые судьи! Неумолимые и жестокие!..
…Глядя на матч, убеждаешься, что мастерство футбола достигло у нас необыкновенной высоты, стало искусством, — такие интересные, сложные и хитроумные разыгрываются на зеленом поле комбинации, ситуации и т. п.
И какой физически крепкий у нас народ — физкультурники!
* * *
Гол!!!
Ну, тут, дорогие наши читатели, я не берусь описать все, что творится.
И вы видели и я видел и в кинохронике и в кинофильмах зафиксированные матчи, и в обычном движении и в замедленном, — все это мы с вами видели.
И то, что мы видели, только вот такая малюсенькая частичка того, что на самом деле происходит…
Летят кепки? Летят!
Летят зонтики? Летят!
Летят газеты, летят перчатки, летят коробки с папиросами, со спичками, летят носовые платки — все это летит.
Все кричат!
Мы с вами знаем, что значит — кричать, что значит — визжать, вопить, но то, что творится, когда «гол», этого описать невозможно.
Около меня сидела с левой стороны молодая женщина, симпатичная блондинка, в очках и вообще…
