– Здравствуйте, Василий Тихонович, – с неподдельным радушием приветствовал вошедшего Житков, вставая из-за стола, – снимайте ваш мокрый плащ, я его повешу на плечики.
Выполнив обещанное, Житков представил своего нового сотрудника:
– А вот тот самый специалист, который будет непосредственно заниматься вашим делом, – Крылов Сергей Игоревич.
– Можно просто Сергей, – вставил Крылов, пожимая протянутую ему пухлую, но крепкую ладонь.
– Ягодин, – коротко представился страховой магнат и сел на предложенный ему стул.
– Кофе хотите? – предложил Житков.
Ягодин едва уловимо поморщился:
– Я уже пил сегодня. А кофе не водка, много не выпьешь. У тебя чего-нибудь покрепче нет? Промок весь, как бы не простудиться, – пояснил он, обращаясь к Крылову, пока Житков доставал из сейфа початую бутылку коньяка.
– А вы чего ж? – удивился Ягодин, обнаружив, что на столе появился только один стакан.
– Нам еще рановато, – сухо пояснил Житков, – дел много.
– А я, пожалуй, выпью, – храбро заявил Крылов, не обращая внимания на осуждающий взгляд начальника и доставая стакан из собственного стола.
– И правильно, – одобрил Ягодин, щедро наливая в стаканы из почти полной бутылки, – о здоровье нужно заботиться неустанно. Вот за него и выпьем.
– Ты, Серега, в курсе дела? – поинтересовался Ягодин, сделав мощный глоток.
– Пока только в самых общих чертах.
– Тогда слушай сюда. В двух словах дело выглядит так: пару недель назад к нам обращается известный предприниматель пятидесяти пяти лет от роду и выражает желание застраховать свою жизнь от несчастного случая на весьма круглую сумму. Мы, естественно, такое намерение можем только приветствовать. Заключаем договор, он выплачивает первый взнос и через десять дней погибает, как последний идиот, от удара током при входе в троллейбус во время дождя, на глазах и на руках у двух десятков свидетелей. Каково?
– А-а, я что-то слышал, – вспомнил Крылов, допив содержимое своего стакана, – вернее, в газетах читал. Его фамилия, кажется, Криволапов?
– Кривопалов, – поморщившись, уточнил Житков, – ты себе больше, пожалуйста, не наливай.
– Это еще почему? – возмутился Ягодин. – Я, например, еще хочу, а один я принципиально не пью.
Он взял бутылку и, держа ее на весу, спросил у Житкова:
– Тебе наливать? Соглашайся, пока не поздно.
– Ладно, – махнул рукой Житков, – выпью. Не хочу, чтобы мой сотрудник шатался при ходьбе в рабочее время. А так ему меньше достанется.
Усмехнувшись, Ягодин тремя экономными движениями разлил остатки коньяка в три стакана. Причем, как заметил Крылов, уровни жидкости в стаканах изумительным образом совпадали. Чувствовался не просто талант, но хорошая школа и солидная практика.
– Ну, вернемся к Кривопалову, – предложил он. – Насколько я понимаю, вы что-то подозреваете?
Ягодин грустно посмотрел на Крылова тускло-серыми, выцветшими от времени глазами и печально произнес:
– Сынок, я подозреваю самое страшное.
Что мне придется отдать эти триста тысяч баксов. Эти ужасные подозрения терзают меня, как черти грешную душу, попавшую в ад. Поэтому я искренне надеюсь, что ты мне поможешь. За что я и предлагаю выпить. А также за ваши премиальные, которые повышаются до десяти процентов.
Отсалютовав собеседникам стаканом, он выплеснул его содержимое себе в рот, ничуть не изменясь в лице.
– Хорошо, но что такое мы можем обнаружить в этом деле, что избавит вас от необходимости платить деньги?
– Я же сказал, – терпеливо пояснил Ягодин, – что застрахован он был от несчастного случая. Если обнаружится, что это было убийство или самоубийство, то это в корне меняет дело.
– Вы мне вот что объясните, Василий Тихонович, – вступил в разговор Житков, – почему вы не застраховали его от умышленного убийства? Понятно, что страховать от самоубийства бессмысленно. Но убийство? Я не понимаю.
– А чего тут понимать? Он сам не захотел.
И правильно сделал. Профессия предпринимателя сейчас у нас очень опасна. Соответственно высоки и взносы за такую страховку. Овчина не стоит выделки.
– Странный он, однако, избрал способ для самоубийства, если, конечно, это именно самоубийство, – заметил Крылов.
