— Уолтер? — От удивления Элис не сразу смогла заговорить. Хотя она была убеждена, как и Дэйр, в том, что кто-то пытается оклеветать его, но мысль о слабом, неудачливом Уолтере в роли этого «кого-то» показалась бы ей смешной, не будь Дэйр так серьезен. — Какую же цель мог преследовать Уолтер, нанося вред человеку, которого он раньше никогда не встречал? — Своим вопросом она хотела заставить его не сосредоточивать внимание на Уолтере, а искать более вероятных врагов.
Дэйр не мог ответить на вопрос, не мог доказать то, в чем сам был почти уверен. Но это казалось неважным, так как в ее недоверчивых глазах он увидел, что она не поверит ни одному разумному объяснению. У него слишком мало фактов — несколько следов и таинственное отсутствие Уолтера в момент совершения преступлений.
— Я не могу винить вас в лояльности к вашему другу. Я только молюсь, чтобы вы так же лояльно относились ко мне. — Руки, до этого мягко поддерживающие ее за плечи, чтобы она не оступилась, крепко сжали их. Она была так поражена серьезностью его просьбы, что не почувствовала боли, а он не понял, что сделал ей больно.
— Доверьтесь мне, верьте мне. Клянусь всеми святыми, что я не совершал ни одного из жутких преступлений, которые мне приписываются. Ни одного. — Он не объяснил ей, но надеялся — она поняла, что этой клятвой он отрицает все, начиная с Сибиллин в его постели в Кенивере и кончая убийством Леонарда.
Всего лишь одной ступенью ниже у входного туннеля в тени лестницы за ними увлеченно наблюдали. Это была Тэсс. Увидев, что леди Элис покорна объятиям графа, она выскользнула из своего укрытия и мягким наставительным тоном произнесла:
— А, миледи, вот вы где — под дождем. Нам придется поторопиться, чтобы успеть переодеться в сухое платье к ужину. — Тэсс поплыла вниз по ступеням и потащила за собой Элис, стремясь вырвать ее из ослабевших объятий Дэйра. — Пойдемте. Пойдемте.
Элис бросила последний взгляд на Дэйра. Никогда еще она так не жалела, что ей не удалось избавиться от ненужной помощи Тэсс. Леди Элинор была не против того, чтобы Элис не имела личную прислугу. Но каждый раз, когда Элис разъясняла это Тэсс, та или не обращала внимания на ее слова, или делала вид, что вот-вот зарыдает. И хотя Элис была почти уверена, что ею манипулируют, ее доброе сердце всегда смягчалось.
— Мы должны поторопиться. Они уже собираются в зале. — Тэсс с еще большим нетерпением дернула свою жертву за руку. Она бы не осмелилась этого сделать, если бы не видела, что молодая женщина так поглощена всем происшедшим. Тэсс решила использовать представившуюся ей возможность отомстить. Она почти втащила Элис на верхние ступени и в темный пустой коридор наверху.
Элис могла бы сказать: что неважно, что все уже собираются в зале, потому что вечерняя трапеза не начнется, пока не будет графа, а его они только что оставили во дворе. Но она была очень обеспокоена безопасностью Дэйра и не стала возражать Тэсс.
— Извините, что я прервала ваш разговор. Правда, мне жаль, что я была так груба, но когда я увидела вас с Дьяволом, меня это страшно напугало. — Тэсс остановилась посреди коридора, который освещало только колеблющееся пламя далеко отстоящих друг от друга свечей. Тэсс повернулась лицом к Элис: — Вы должны остерегаться его! Должны!
Элис удивилась настойчивости просьбы. Она была достаточно уверена в связи Тэсс и Дэйра, и ревность все еще владела ею. Она спрашивала себя, какие могут быть у этой женщины причины предостерегать ее.
Лицо Тэсс выражало глубокую озабоченность. Она выгодно использовала подозрение, которое видела на лице Элис.
— Я знаю, как он опасен. Он использовал свою неземную силу, чтобы вызвать во мне страсть, от которой не было избавления. Я освободилась только после того, как он перенес свое колдовство на другую жертву — на вас!
Элис была изумлена нелепым утверждением. Ее глаза, ярко блестевшие зеленым огнем даже при тусклом освещении коридора, широко раскрылись. Тэсс с великим трудом подавила торжествующую улыбку. Она не только отомстила графу, но отомстила и леди, которой Арлен увлекся так, что, отправляясь выполнять поручение графа, был совершенно равнодушен к ней.
